Ты скажешь, как тебя зовут?

[m-levis]

- Да стой ты! Я не запер дверь! - Дин бормочет невнятно, хватая воздух в перерывах между поцелуями. Жесткими, яростными. Так не целовалась ни одна женщина, которая у него была. Но Дину это нравится, черт возьми!

- Плевать! Или ты боишься, что кто-то увидит? - Она усмехается, кривит идеальные губы в усмешке, а спустя мгновение уже проводит ровными зубками по шее Дина, просовывает руки под рубашку, гладит живот, скользит ладонями ниже, по джинсам, к заметной выпуклости. Сжимает сильно, и Дину хочется застонать громко, но она не дает, накрывая его губы своими, кусая, зализывая маленькие ранки проворным язычком.

- Ты сумасшедшая? - выдыхает он ей в рот, всматриваясь в совсем юное лицо в обрамлении светлых локонов. Невинность и порок в одном флаконе. Самая адская и возбуждающая смесь.

- И тебе это нравится, - она говорит абсолютно уверенно, быстро снимает футболку, выгибается в пояснице, как сытая кошка, подставляя Дину идеальную шею для поцелуев. И он целует, не замечая уже ничего, а только помогая ей освободить себя от рубашки. - Дин... - она хрипит, когда он сжимает ее грудь, обтянутую лишь кружевом красного лифчика, она оставляет кровавые полосы на его плечах и спине.

- Все же не скажешь, как тебя зовут? - спрашивает Дин, приподнимая ее за ягодицы и садя на хлипкий столик - единственный, в убогой комнатушке, снятой ими в Мистик Фолс. Она проводит языком по губам, такая порочная девочка, и послушно приподнимает бедра, когда Дин, справившись с молнией, начинает стягивать с ее бедер джинсы.

- Нет, можешь считать, что я тебе приснилась, - она шепчет, склонившись Дину к уху, одновременно беря его за ладонь и кладя себе на живот. Дина не нужно просить дважды, он легко отодвигает ткань кружевных трусиков, проводит по влажным складкам, касается клитора и быстро погружает в нее палец до основания. И она кричит, шире раздвигает ноги, бесспорядочно скользит ладонями по его груди, животу, дергает за ремень на джинсах, стягивая их немного вниз, высвобождая напрягшийся член.

- Какая нетерпеливая шлюшка, - усмехается Дин, стягивая бретельки лифчика по плечам, но так и не расстегивая застежку. Ему не хочется возиться. Ему нужна разрядка. И ей она тоже нужна. Поэтому он просто немного отодвигает ткань трусиков в сторону, придвигает ее к самому краю столика и, заглушив невнятное бормотание поцелуем, входит в нее до конца.

Она двигается быстро, абсолютно не беспокоясь о боли, сдирая локти о деревянную поверхность стола, на который откинулась. Она притягивает Дина за волосы, властно и несдержанно. Целует, кусает, не забывая двигать бедрами, сжимать внутренние мышцы, и спустя несколько мгновений кончает одновременно с Дином.

Дин отстраняется, в последний раз чмокнув ее в нос. Странный порыв. А она еще несколько минут лежит просто на столе, не поправляя сбившееся белье, не стесняясь своей наготы, а потом интересуется:

- Ты уезжаешь утром?

- Да, - отвечает Дин, рассматривая ее тело. Красивая.

- Значит у нас есть еще несколько часов, - она приподнимается на локтях, соблазнительно прикусывает нижнюю губу и скользит пальцами к груди, дразняще-медленно стягивая ткань лифчика вниз.

- Хм, а ты скажешь, как тебя зовут?

- Ребекка. Меня зовут Ребекка.