Каждый человек сумасшедший. Вся суть в том, насколько далеко находятся ваши палаты..
Часть 3
Утро для Авиана прошло молниеносно. Он только успел зайти в угол, имитирующий в камере туалет и умыться, как заключенных начали созывать на завтрак. Когда дверь их камеры отворили, Далиан уже успел проснуться и даже одеться. Он посмотрел на Авиана задумчивым взглядом, но ничего не сказал. читать дальшеЛишь когда тот двинулся к выходу, Далиан ухватил его за рубашку, вынуждая остановиться.
- Что? - недоуменно поинтересовался Авиан, раздраженно рассматривая бледные пальцы, цепко сжимающие ткань. Начинать конфликт с "другом" альф не хотелось, но и объектом для издевательств становиться он не планировал. Не хотелось потерять себя здесь, а потом вернуться на свободу загнанным зверем, вздрагивающим от любого шороха. Авиан постоянно убеждал себя, что это не конец жизни, что все еще будет хорошо, а значит для него было важным сохранить чувство собственного достоинства, дабы потом не было стыдно за свое поведение. К счастью, дилемма касательно того, как поступить, решилась сама. Вернее ее решил Эльман, который любезно пояснил, проходя мимо.
- Сначала мы, мелкий. Потом беты. Субординация, знаешь ли, - Эльман хохотнул, хлопнул Далиана по заднице, щелкнул Авиана по носу и, насвистывая песенку, вышел за дверь, где удивительно терпеливо ожидал охранник. Мимо прошел Хесс, пробормотав что-то наподобие "тупой щенок", а потом уже вышел Натаниэль - молчаливый и апатичный. Авиан даже подумывал, что он немой, но спросить не решался.
- Теперь и мы можем идти. Я Далиан, кстати, - бета протянул руку и улыбнулся. При дневном свете он казался еще миловиднее, да и вообще производил приятное впечатление. Авиан решил, что стоит быть дружелюбным. По сути, именно Далиан спасал его задницу от плачевной участи общего пользования.
- Авиан.
- Рад знакомству. Идем, Авиан, покажу за какими столами мы сидим.
В столовой оказалось шумно до такой степени, что в висках мгновенно скрутилась тупая боль. Авиан рассеяно ковырял кашу, но зато внимательно слушал Далиана, сидящего рядом и дающего очень даже важные сведения.
- Где прачечная я тебе покажу. Смотри, не халтурь. Хесс вообще педант, поэтому не попадайся ему под горячую руку. После обеда час во дворе, к альфам не подходи. Вообще старайся быть потише: в камерах еще терпимо, а вот при таких сборах не выделяйся. Касательно наших альф: Хесс старший. И по возрасту, и по положению. Ему уже сорок два, за что сидит не знаю. Если не будешь перечить, то с ним можно вполне сосуществовать, он даже защищает от других иногда. Эл замечательный. Понятливый, добрый и... вообще, - Далиан немного покраснел и отвел взгляд. Авиан удивленно вскинул бровь: неужели Далиан действительно симпатизирует Эльману? Это было странно. Не то место, не то положение, не те отношения. Хотя, возможно, Авиан просто чего-то не понимал. - А вот Нейт... Его просто не трогай. Он сидит за убийство альфы, и я его боюсь. Пока все, ешь давай! До обеда нихрена не получишь, скоро назад погонят.
Авиан кивнул и зачерпнул постную кашу ложкой. Сведения о Натаниэле удивили. Кто бы мог подумать, что этот молчун маньяк-социопат? Увы, обдумать все хорошенько не удалось: к их столу подошел охранник и, ткнув Авиану кулаком между лопаток, прохрипел:
- Лайер, подъем! Пришли к тебе.
***
Авиан стоял возле стола, поглаживая шероховатую поверхность ладонью. Он точно знал, кто именно приехал, и его предположения оказались верными. Совсем скоро в комнату вошел Кристиан - словно изображение из глянцевого журнала.
- Вин, здравствуй, родной. Осунулся весь, - папа заключил Авиана в объятия, потом отстранился, подхватил пальцами за подбородок, покрутил его голову в разные стороны и с тяжелым вздохом добавил: - Это никуда не годится!
- Привет, Крис, - папа требовал, чтобы его называли по имени. Считал, что слишком молодо выглядит, чтобы откликаться на "папа" из уст совсем взрослых детей. Это было чистой правдой. Больше двадцати пяти Кристиану было сложно дать. - Со мной все нормально. Правда! Садись! - Авиан кивком указал на стул, стоящий с другой стороны стола.
- Тебя не обижают? - подозрительно поинтересовался Кристиан, грациозно присаживаясь на указанное место. Авиан тоже сел, сложил руки на груди, и, стараясь казаться убедительным, заговорил:
- Нет. Честное слово! - поспешил добавить Авиан, увидев недоверчивый взгляд родителя. - Непривычно, конечно, но жить можно вполне. Все хорошо, ты только не волнуйся и не ругайся с отцом!
- Хм... - Кристиан задумчиво скосил взгляд на охранника, который все таким же каменным изваянием стоял возле двери. - А этот что тут пасется? - поинтересовался шепотом.
- Такие правила, Крис, - Авиан улыбнулся. Папу он любил, хотя тот всегда оставался безалаберным ребенком. Он был из тех родителей, которые стремятся быть друзьями своим детям, покрывая их шалости и обсуждая различные непристойности. Правда в должной мере такое отношение ценил лишь Авиан, который мог разглядеть за внешней легкомысленностью Кристиана недюжинную сообразительность и мудрость.
- Да? Глупые правила, - протянул Крис, а потом одарил сына взглядом, мол "смотри и учись". Потом он откинулся на спинку стула, закинул стройные ноги на стол, облизал губы и протянул: - Молодой человек, принесите мне воды, будьте добры.
- Мистер Лайер, это не по правилам. Извините, - охранник скосил взгляд на ноги Кристиана, а потом резко отвернулся. Он был бетой, конечно, а значит не так сильно реагировал на омегу. По сути, он не чувствовал и толики той примитивной похоти, испытываемой альфами, но это не меняло отношения к омегам, которое воспитывалось с самого детства. Омега - это святость, символ семьи, добропорядочности и чести. Но Авиан чудесно знал, что далеко не воспитание сейчас заставляло охранника нервно переступать с ноги на ногу и комкать ткань брюк. Просто Кристиан был еще той "сучкой", как он сам однажды себя охарактеризовал. Он умел получать желаемое, играл роли и менял маски с виртуозностью опытного актера. Авиан не помнил ни единого случая, когда папа не добивался необходимого ему результата. Разве что отец на подобные уловки уже не реагировал, но судить о семейной жизни родителей не хотелось.
- Ясно, - голос Кристиана отвлек Авиана от размышлений. Тот явно начал второй акт своего спектакля: опустил взгляд вниз, прикусил губу, часто заморгал своими кукольными ресницами. Не знай Авиан папу, бросился бы уже утешать, но сейчас он едва сдерживал смех. Охранник же судорожно сглотнул, под кожей явно обозначился кадык, руки сжались в кулаки, и он выпалил, жутко покраснев:
- Я думаю... Ладно... Минуточку, мистер Лайер, я принесу вам воды!
- Без газа и с лимоном, пожалуйста! - крикнул Кристиан вдогонку, а потом разразился хохотом.
- Ты бесподобен, - Авиан и сам засмеялся. Как же было хорошо здесь: с самым родным человеком, вдалеке от всех страхов и проблем. Хотелось, как маленькому, сесть у папы в ногах и позволить ему перебирать волосы тонкими пальцами, но Авиан стеснялся. Детство давно прошло.
- Ага, - легко согласился Кристиан. Еще раз улыбнулся, но еще мгновение - и его лицо стало абсолютно серьезным. Он резко спустил ноги на пол, перегнулся через стол и уткнулся Авиану в шею.
- Крис! Что ты делаешь?
- Нюхаю, - абсолютно спокойно ответил папа.
- Я чувствую, знаешь ли, - дыхание и правда щекотало кожу. Щеки полыхнули алым: что это вообще за странность такая? Он, конечно, не мог пахнуть фиалками в тюрьме, но и чего-то особенно неприятного не ощущал. В конце концов, он пробыл здесь меньше суток.
- Хорошо, - наконец-то Кристиан отстранился, сел на место, хотя и продолжал прожигать сына пристальным взглядом. - А ты думаешь, я не знаю, какую роль исполняют беты в подобных учреждениях? Пока тебя не тронули, а дальше... Вин, хочешь поговорить об этом?
- Нет, Кристиан, не хочу, - смущение просто зашкаливало. Родители как-то упустили вопрос полового воспитания своего стерильного сына тогда, когда это было необходимо. В свои восемнадцать Авиан достаточно знал теорию и не горел желанием обсуждать это с папой. - Правда, все хорошо. В камере есть бета. Он... ну... ты понимаешь.
- Это пока, Вин. Пока, - тяжело вздохнув, задумчиво протянул Кристиан. Несколько мгновений в комнате свиданий царила гнетущая тишина. Каждый из них осознавал, что за два года, на которые осудили Авиана, все и правда может кардинально поменяться. Молчание первым нарушил Крис: встряхнул головой, откинул с глаз светлые пряди и, покосившись на дверь, зашептал: - Теперь слушай меня внимательно. Я попробую оформить ходатайство, перевести тебя на домашний арест. Это займет некоторое время, но все же лучше, чем сидеть сложа руки.
- Отец пошел на это? - потрясенно поинтересовался Авиан. Это было так странно: он ведь первый убеждал всех в необходимости справедливого наказания, фальшиво улыбался в камеры и давал многочисленные интервью, в которых скорбно вздыхал и утверждал, что "его сыну необходимо отвечать за свои поступки". Но Кристиан презрительно фыркнул и поспешил развеять иллюзии:
- Твой отец зажравшийся сноб. Ходатайство будет оформлено на мое имя.
- Это исключено! - тут же отказался Авиан. Мир преклонялся перед омегами, но лишь до тех пор, пока они вынашивали детей, мило улыбались, отвечали невпопад и глупо хлопали глазами. Если омега решался хоть каким-то образом влазить в сферы, не касающиеся домашнего хозяйства, он становился мятежником и был достоин лишь общественного порицания.
- Эй, ты не забывайся, Авиан! - Кристиан хлопнул ладонью по столу и сердито сверкнул голубыми глазами. - Принимать решения я буду без советов всяких мальчишек!
- Крис...
- Замолчи! - и Авиан правда затих. Хотелось плакать, потому что его папа был самым лучшим. Это подтверждение, что он нужен, не забыт было настолько своевременным сейчас, успокаивало и вселяло веру, что все еще может быть хорошо. А потом он неожиданно задал вопрос, ответ на который так давно жаждал узнать.
- Джастин ведь не мой отец? - Слова сорвались необдуманно, и Авиан испуганно съежился на стуле, мгновенно почувствовав себя нашкодившим ребенком. Ну зачем?! Зачем он спросил, испортил папе настроение? Неужели это то место, где стоит обсуждать подобное? Но Кристиан отреагировал странно. Не было ни криков, ни слез, ни сбивчивых оправданий, ни осуждений за такое нелепое предположение. Он отвернулся к стене, как будто увидел на ее грязно-серой поверхности что-то интересное и произнес лишь одно-единственное слово:
- Осуждаешь? - это было не просто "да, Авиан, ты внебрачный ребенок", этот вопрос давал право на любую агрессию, на обвинения и проклятия. Наверное, Кристиан и правда ждал чего-то подобного, его выдавали стиснутые на столешнице пальцы и поджатые губы. А Авиан смотрел и понимал, что не может его винить. Какое право он имел ставить клеймо на самом близком человеке? Он ведь догадывался, что у папы бывают интрижки, но это не меняло его родительских качеств. Да и об отце он подсознательно давно знал, просто нуждался в четком ответе.
- Нет, не осуждаю.
- Спасибо, - спустя секунду ответил Кристиан и заговорил: - Ты прости меня. Когда родился Адриан, мне только исполнилось семнадцать. Я и сам ребенок, еще и живая кукла на руках. Джастин всегда на работе, он и женат на работе. Мы никогда не любили друг друга, мы просто красивая пара, - он грустно усмехнулся, сглотнул, а потом продолжил: - А твой отец был хорош. Подлец, конечно, но, черт возьми, хорош.
- Даже не хочу знать, в чем именно хорош, - хихикнул Авиан, и эта детская реакция как будто мгновенно прогнала всю тяжесть, повисшую в воздухе. Кристиан многозначительно подмигнул и хмыкнул. Но сказать что-либо он не успел, в комнату влетел охранник, на ходу бормоча:
- Извините, мистер Лайер, не мог найти лимон. Пришлось бежать в столовую. Вот, - он протянул Кристиану стакан, кое-как пытаясь отдышаться. Авиан мог только догадываться, как несчастному пришлось побегать.
- Спасибо, это так мило, - легко улыбнувшись, протянул папа. Взял стакан, немного коснувшись кончиками пальцев руки охранника. Авиану показалось, что тот сейчас грохнется в обморок от переизбытка чувств, но, благо, он устоял на ногах. - Вин, выпей. Я что-то перехотел.
С этими словами Кристиан подвинул стакан к сыну, совершенно проигнорировав потрясенное выражение лица полицейского. Потом он поднялся, поцеловал Авиана в лоб и тихо прошептал:
- Как только дадут разрешение, я приеду снова. Держись. Ты у меня сильный. Я люблю тебя.
- И я люблю тебя, папа, - сглотнув ком, образовавшийся в горле, ответил Авиан. Иногда правила можно было нарушать, он знал, что в этот раз Кристиан не обидится на "папа".
Часть 4
Авиан чувствовал себя глубоко несчастным. Каждый шаг до камеры давался с трудом, ноги, казалось, весили несколько тонн, а колени упрямо отказывались сгибаться. В итоге конвоир толкнул его в спину и прошипел несколько оскорблений. Пришлось ускориться, путаясь в собственных ногах. В присутствии Кристиана было легко забыться, сейчас же осознание того, где он находится, навалилось тяжким бременем. Мало того, теперь он еще волновался из-за папы, у которого могут быть неприятности. А все потому, что Авиан считал, будто статус беты снимает с него всю ответственность. Как бы не так! Может семью ему и не было нужды создавать, но вот каких-либо льгот, выручающих из подобных ситуаций, он не имел. Авиан просто привык, что ему всегда везло, а мелкие проблемы, как-то поцарапанная машина или драка, неохотно, но все же улаживал отец. И вот итог его безалаберности: он здесь, а Кристиан вынужден разгребать последствия пьяной выходки. Подавив тяжелый вздох, Авиан остановился. Охранник щелкнул наручниками, освобождая запястья, и открыл дверь камеры. В нос сразу ударил затхлый запах, свойственный крошечным помещениям. Но выхода не было, пришлось войти. Авиан бегло осмотрел камеру: Натаниэль привычно лежал на своей верхней койке, остальные же расположились за столом. Эльман и Хесс играли в карты, Далиан же просто сидел у Эльмана на коленях, ерзал и вылизывал ему шею. Иногда указывал на карты и что-то шептал, но больше отвлекал, видимо, потому что в итоге получил довольно-таки ощутимую затрещину. После этого Авиан уже не наблюдал. Внимания на него не обращали, а заговаривать первым он не имел никакого желания. Он как раз намеревался забраться на свою койку и немного поспать - голова жутко болела, - как его окликнул Хесс.
- Эй, новенький! Как там тебя? Авиан! А стирать кто будет? Не охренел ли ты, парень? Мы, кажется, все решили уже!
- Эмм... - неловко пробормотал Авиан, припоминая утренние советы Далиана. - Я помню. Я постираю. Полежу немного, а потом... - Карие глаза Хесса недобро сверкнули. Он ничего не говорил, но и взгляд был достаточно красноречив, чтобы пустить по коже Авиана россыпь нервных мурашек.
- Хесс, отвали от пацана! Что ты нудишь? Он все сделает, - вмешался Эльман, но Хесс лишь стиснул зубы и ничего не ответил. Он ни на мгновение не отводил взгляд от Авиана, и тому казалось, что в этих глазах виднеются обещания всех смертных казней, если он немедленно не послушается.
- Ничего. Я пойду сейчас, - в конце концов, прошептал Авиан. Как же ему хотелось в такие моменты быть альфой. Даже не самой сильной, нет. Самой обычной, среднестатистической альфой. И в таком случае он бы возмутился и не позволил бы Хессу командовать. Да, глупо, но это позволило бы сохранить гордость! И плевать, что его бы избили до полусмерти, зато он бы проявил характер. Но Авиан был бетой, а значит рисковал стать не просто куском окровавленного мяса, а общей подстилкой, которой будут часами накачивать сперму в рот и задницу, не беспокоясь о его собственных желаниях и потребностях. Этого Авиан не мог пережить. Слишком низко, примитивно, животно. А он был личностью. Наверное, даже больше, чем альфы и омеги, которые руководствовались инстинктами. Авиан же надеялся лишь на разум, подсказывающий ему, что роль общей шлюхи - не его.
- Вот и хорошо, - наконец-то произнес Хесс. - Одежда вон в том углу, - он указал на стул, где лежали вещи, а потом обратился к Далиану: - Проводи его и объясни все по пути.
- Окей, давай помогу донести, - Далиан ободряюще улыбнулся и сгреб часть одежды в охапку. Хесс тем временем постучал в дверь, подождал пока в окошке появится толстое лицо надсмотрщика и что-то прошептал, указывая на двух бет. Спустя секунду дверь открылась, и Авиан медленно вышел, стараясь не встречаться взглядом с Хессом. Он уже ненавидел этого напыщенного осла.
***
- А где стиральные машины? - осмотрев прачечную, поинтересовался Авиан. Сейчас здесь никого не было, кроме их с Далианом и охранника, поэтому его голос звонким эхом отдавался от стен и высокого потолка. Надсмотрщик громко захохотал, уперевшись руками в ляжки. - Я сказал что-то смешное?
- Авиан, здесь стирают руками, - поспешил пояснить Далиан. - Вон миска, раковины, мыло. Все. Повесишь вон там. Только смотри, именно там! Не дай Господи чего-то не досчитаешься! - Авиан пытался уследить за пояснениями Далиана, но все равно растерянно замер, когда тот на пару с охранником ушли. Его же закрыли здесь, сказали постучать, когда закончит. Идиотские правила... Только сейчас Авиан понял, насколько здесь холодно. Изо рта вырывались белые облачка пара. Он зябко передернул плечами и потер замерзшие ладони. Согреться это не помогло, поэтому Авиан решил как можно скорее со всем справиться и вернуться в относительно теплую камеру.
Через два часа Авиан был готов перегрызть себе вены. Он не был неженкой, но и заниматься домашним хозяйством прежде не доводилось. Их семья была достаточно обеспеченной, чтобы иметь штат прислуги. А теперь он стоял на коленях перед миской с ледянной водой и пытался стереть следы спермы с чьих-то черных трусов. Пальцы отказывались слушаться, на ладонях вспухли огромные волдыри, которые жутко жгло щелочным мылом. Горячей воды здесь, видимо, не предвиделось, поэтому пятна выводились с трудом, Авиан стер руки до крови. В конце стирки ему хотелось просто расплакаться, словно омеге. Им-то не стыдно, они хрупкие и нежные, а Авиан не мог себе этого позволить. Поэтому он вновь и вновь тер одежду, даже пропустил обед, о котором уже давненько возвестил гулкий сигнал.
Еще через какое-то время дверь открыли, и в помещение вошли две беты с охапками вещей. Авиан окинул их быстрым взглядом и отвернулся - ничего примечательного. Он, конечно, слышал шепот за спиной и противное хихиканье, но никак не отреагировал. Право-слово, теперь он не мог стереть собственную кровь с белой майки, а учитывая размер, она наверняка принадлежала Хессу. И, естественно, это волновало его в разы сильнее, чем глупые сплетники, перемывающие ему кости.
- А мы тебя видели в столовой. Ты новенький, с Лианом в камере, да? - послышалось за спиной. Авиан стиснул зубы, с досадой смотря на новый алый мазок на белой ткани. Интересно, это теперь вообще реально отстирать? Он с запозданием понял, что так и не ответил, поэтому коротко кивнул и бросил рассеяное "да".
- И как? На "чернуху" отправили? - эти вопросы принадлежали уже другой бете. Голос был насмешливым, создавалось ощущение, что они специально нарываются на скандал или даже драку. Хотя Авиана это не удивляло - если бы его "пользовали" все, кому не лень, он бы тоже не упускал возможности пнуть слабого и выместить на нем обиду и злость. Но быть слабейшим Авиан не планировал. Настолько уронить достоинство семьи, чтобы играть по правилам каких-то неудачливых проституток, он не мог себе позволить. Не мог подвести Кристиана, верящего в него.
- Как и вас, насколько я вижу, - пожав плечом, произнес Авиан. Оборачиваться он не хотел, слишком много чести. Он, конечно, был совсем тщедушным и явно проиграл бы любую драку, но что для восемнадцатилетнего мальчишки угроза быть избитым, когда задевают гордость? Он не мог ответить Хессу и другим альфам, но здесь не собирался преклоняться. Не тот случай, не те люди. Они не посмеют его насиловать. Не имеют права по статусу.
- Ты, сученыш, не умничай больно, ясно? - Авиан услышал тяжелые шаги и шумное дыхание. Хотелось вскочить - сидеть на корточках и спиной к возможному противнику было не комфортно. Но и проявлять трусость нельзя, поэтому он, как ни в чем не бывало, продолжил стирку. - Ты, блядь, слышишь меня?
Авиан не успел ничего ответить. Пряди на затылке обхватили цепкими пальцами, голову больно дернули вверх, а потом также резко наклонили вниз. Благо, миска, стоящая впереди, спасла лицо Авиана от "встречи" с полом, но он все равно ощутимо ударился переносицей о металлический край. Как-то отдаленно еще почувствовал, как полилась кровь, заливая губы и попадая в рот, а потом уже не соображал ничего. Он ударил нападавшего локтем в живот, тот жалобно закряхтел и согнулся пополам, чем Авиан воспользовался, повалив его на пол. Мыльная вода разлилась, миска жалобно зазвенела, перевернувшись, но было уже плевать: все внимание переключилось на хаотичные удары, которыми Авиан пытался справиться с более крупным противником. Впрочем, долго их катание по полу не продолжалось: в помещение вбежал охранник, что-то громко прокричал, несколько раз ударил дубинкой по ребрам, и этого хватило, чтобы бета медленно поднялся. Он злобно посмотрел на Авиана, но, конечно же, ничего не сказал.
- Брайан, ты опять выебываешься? А ну-ка пошли! - Авиан наблюдал, как охранник подтолкнул бету к выходу. Его товарищ, до этого молча стоявший у двери, засеменил следом. Авиану же ничего не сказали, видимо, этот Брайан и правда был на плохом счету, иначе вряд ли бы удалось избежать наказания за драку. Дверь не закрыли - возле порога стоял еще один конвоир. Авиан стер кровь с лица, потер саднящие ребра, и только потом поднял майку, которую так и не достирал. Теперь в этом не было смысла - она напоминала половую тряпку. В холодной воде привести ее в нормальный вид было нереально. Авиан тяжело вздохнул - проблемы на сегодняшний день явно не окончены.
***
В камере было шумно. Эльман что-то рассказывал, яростно жестикулируя. Хесс и Далиан смеялись, Натаниэль молча курил, смотря в окно. На Авиана они не обратили внимания, поэтому тот, стараясь не шуметь, подошел к кровати. Вот только бы забраться на свою койку! А там уже можно будет накрыть избитое лицо одеялом и сделать вид, что он заснул. После всего пережитого Авиана тошнило, пустой желудок скручивало спазмами, а голова трещала, словно по ней ударили отбойным молотком.
- Новенький, - все, Авиан был уверен, что сейчас расплачется. Хесс не давал ему и минуты покоя. Что теперь? Помыть унитаз?
- Что?
- Постирал?
- Да. Оставил сушиться там, где показал Далиан. Позже заберу, - Авиан так и стоял спиной, сжав пальцы на деревянной перекладине своей койки.
- Тебя не учили, что стоять жопой, когда с тобой говорят, неприлично? - Хесс разозлился, в голосе послышались металлические нотки. Авиан не удивился - он уже понял, что у этого человека очень быстро меняется настроение. В таких случаях ни Эльман, ни тем-более Натаниэль, не могли помочь. - Чему только учил тебя твой папаша?
- Вы ничего не знаете о моей семье. Вы не имеете права судить! - Авиан не успел сдержать слова, импульсивно сорвавшиеся с языка. Он и не хотел сдерживать. Лучше умереть, чем молчать, когда оскорбляют Кристиана. Каждый из этих заносчивых альф ползал бы в ногах его папы. Это сейчас они такие умные, а на деле истекали слюной при виде омеги.
- Ты что сказал, парень? - Авиан и не заметил, как Хесс подошел. Голос раздался просто над ухом, едва удалось сдержать постыдный вскрик.
- Вы слышали. Не смейте в чем-то упрекать моего папу, - Авиан зажмурился в ожидании удара. Усталость и боль накатывали волнами, поэтому он даже хотел, чтобы Хесс наконец-то выместил ярость и позволил ему либо зализать раны на своей койке, либо просто упасть в обморок и ничего не ощущать. Но шли секунды, и ничего не происходило. Авиана так и подмывало обернуться и взглянуть, почему это Хесс молчит, но не хотелось, чтобы кто-то сейчас видел его опухшее лицо. Впрочем, особого выбора у него не оказалось. Хесс сам сжал его щеки пальцами, вынуждая обернуться. Несколько мгновений просто рассматривал синяк на скуле и кровоточащую ссадину на переносице, а потом устало вздохнул и пробормотал:
- Так и знал, что с тобой будут проблемы. Кто?
- Что "кто"? - переспросил Авиан, хотя и понял суть вопроса. Доносить он не планировал, еще этого не хватало.
- Ты долго будешь придуриваться? Кто раскрасил тебе лицо? - Хесс наконец-то отстранился, хотя и продолжал прожигать Авиана пристальным взглядом.
- Я не знаю имени.
- Ладно, покажешь в столовой, - Хесс махнул рукой и уже хотел вернуться к столу, когда услышал короткое "нет", произнесенное Авианом тихо, но вместе с тем достаточно твердо. - Нет?
- Вы правильно услышали. Я никого не буду показывать. Я справлюсь сам, - на эти слова Хесс ничего не ответил. Авиан ожидал, что он хмыкнет или вообще захохочет, услышав что-то настолько самоуверенное из уст хилого новичка. Но тот пожал плечами и произнес:
- Как знаешь. Если что, обращайся. В конце концов, ты теперь моя головная боль. Если что-то случится, то и с меня спросят, так что смотри мне, пацан, сильно не геройствуй! А теперь можешь отдохнуть до ужина.
- Хесс, - имя жглось на языке, и каждая клеточка тела вопила, чтобы Авиан отложил все признания на потом, но он упрямо откинул черные пряди со лба и на одном выдохе выпалил: - Так получилось, что одна вещь... Короче, я не смог ее выстирать. Для этого нужна горячая вода.
- Придурок ты малолетний, - как-то обреченно пробормотал Хесс. Больше он ничего не добавил, и Авиан поспешил забраться на свою койку и свернуться в клубочек. Он все больше осознавал, что в этом месте необходимо уметь пользоваться моментом. Наверное, поэтому провалился в сон уже через минуту.
***
- Ты молодец. Хесс тобой доволен, - за ужином заметил Далиан, глотая прохладный чай.
- С чего бы это? - Авиан недоуменно приподнял бровь и покосился на столы, стоящие на другой стороне столовой. Хесс и правда его не задирал, даже милостиво разбудил на ужин. Но расценивать это как одобрение было поспешным.
- Ты не стал стучать на того, с кем подрался, - пояснил Далиан и улыбнулся: - А вообще не обольщайся. У него часто меняется настроение, никогда не знаешь, что взбредет в голову.
- Ясно.
- Устал, да? - заметив, как Авиан потер кулаком глаза, поинтересовался Далиан.
- Да нет, просто непривычно. Вроде спал, а все равно хочу.
- Сегодня я с Хессом. Меньше будем мешать, а потом привыкнешь и так засыпать, - абсолютно спокойно заметил Далиан. Авиан едва не подавился. Вот так просто рассуждать о "ночной" работе? Как же ему не противно? Видимо, он покраснел, потому что Далиан снисходительно хмыкнул, но, к счастью, сменил тему.
В камере Авиан уже намеревался забраться к себе, но Эльман дернул его за запястье, заставляя сесть рядом с ним.
- Куда ты вечно прячешься, мелкий? Уже сутки здесь, а до сих пор ничего не рассказал. Посиди, поболтай со мной, - Авиан с опаской покосился на сильные руки Эльмана, взглянул в его хитрые зеленые глаза, но все же не нашел повода отказать. Им еще не один день существовать вместе, а значит неплохо было бы наладить контакт. Из альф именно Эльман казался наиболее вменяемым, да и Далиан вроде бы так считал. За разговором прошел почти час. Хотя это мало напоминало диалог: Эльман спрашивал о семье, учебе, друзьях, развлечениях, омегах, а Авиан терпеливо и, насколько мог, красочно отвечал. На вопрос за что сидит, Авиан отшутился. Почему-то интуитивно ощущал, что не стоит говорить в компании трех альф о наезде на омегу. Ведь защищать их - основной инстинкт альф. Могли возникнуть дополнительные проблемы, а Авиану этого не хотелось.
Наверное, Эльман бы еще долго засыпал его вопросами, если бы не сцена, которая начала разыгрываться как раз напротив - на койке Хесса. Далиан быстро избавлялся от одежды, небрежно скидывая ее в изголовье.
- Я пойду, - смущенно пробормотал Авиан, отводя взгляд. Он уже успел подняться, но не тут-то было - Эльман сжал ладони на его талии и потянул назад. Авиан сел как раз между его разведенных ног, ощутил, как к заднице прижимается огромный член и едва не заорал в ужасе. Нет, нет, нет! Они же договорились! Видимо, его паника была слишком ощутимой, потому что Эльман легко погладил ему живот и тихо пробормотал в самое ухо:
- Я не собираюсь тебя насиловать, дурень. Просто посмотрим.
- Что? - потрясенно переспросил Авиан, стараясь не наблюдать за Хессом. Это оказалось сложно: обнаженный торс так и привлекал внимание своей нереальной мощью. - Я не хочу!
- Целка, что ли? - со смешком поинтересовался Эльман, а потом тяжело вздохнул: - Я что угадал? Охренеть просто.
- Отпусти! Я хочу спать! - сердито прошипел Авиан. Обсуждать свою сексуальную жизнь он не планировал. Он заслужил это право, когда согласился отшкрябывать сперму с чужого белья.
- Ладно-ладно. Передумаешь, спускайся! - Эльман рассмеялся и разжал ладони. Авиан еще никогда так быстро не залазил к себе, как в тот раз. Он отвернулся к стене, сжал руку в кулак и начал водить им по шероховатой стене. Костяшки содрались до крови, царапины жутко жгло, но Авиан все продолжал раздирать кожу. По щекам текли слезы, и он убеждал себя, что это из-за физической боли, а не потому, что он ощущал себя потерянным, несчастным ребенком. Сил уже не было. Это были первые сутки Авиана в тюрьме.
Утро для Авиана прошло молниеносно. Он только успел зайти в угол, имитирующий в камере туалет и умыться, как заключенных начали созывать на завтрак. Когда дверь их камеры отворили, Далиан уже успел проснуться и даже одеться. Он посмотрел на Авиана задумчивым взглядом, но ничего не сказал. читать дальшеЛишь когда тот двинулся к выходу, Далиан ухватил его за рубашку, вынуждая остановиться.
- Что? - недоуменно поинтересовался Авиан, раздраженно рассматривая бледные пальцы, цепко сжимающие ткань. Начинать конфликт с "другом" альф не хотелось, но и объектом для издевательств становиться он не планировал. Не хотелось потерять себя здесь, а потом вернуться на свободу загнанным зверем, вздрагивающим от любого шороха. Авиан постоянно убеждал себя, что это не конец жизни, что все еще будет хорошо, а значит для него было важным сохранить чувство собственного достоинства, дабы потом не было стыдно за свое поведение. К счастью, дилемма касательно того, как поступить, решилась сама. Вернее ее решил Эльман, который любезно пояснил, проходя мимо.
- Сначала мы, мелкий. Потом беты. Субординация, знаешь ли, - Эльман хохотнул, хлопнул Далиана по заднице, щелкнул Авиана по носу и, насвистывая песенку, вышел за дверь, где удивительно терпеливо ожидал охранник. Мимо прошел Хесс, пробормотав что-то наподобие "тупой щенок", а потом уже вышел Натаниэль - молчаливый и апатичный. Авиан даже подумывал, что он немой, но спросить не решался.
- Теперь и мы можем идти. Я Далиан, кстати, - бета протянул руку и улыбнулся. При дневном свете он казался еще миловиднее, да и вообще производил приятное впечатление. Авиан решил, что стоит быть дружелюбным. По сути, именно Далиан спасал его задницу от плачевной участи общего пользования.
- Авиан.
- Рад знакомству. Идем, Авиан, покажу за какими столами мы сидим.
В столовой оказалось шумно до такой степени, что в висках мгновенно скрутилась тупая боль. Авиан рассеяно ковырял кашу, но зато внимательно слушал Далиана, сидящего рядом и дающего очень даже важные сведения.
- Где прачечная я тебе покажу. Смотри, не халтурь. Хесс вообще педант, поэтому не попадайся ему под горячую руку. После обеда час во дворе, к альфам не подходи. Вообще старайся быть потише: в камерах еще терпимо, а вот при таких сборах не выделяйся. Касательно наших альф: Хесс старший. И по возрасту, и по положению. Ему уже сорок два, за что сидит не знаю. Если не будешь перечить, то с ним можно вполне сосуществовать, он даже защищает от других иногда. Эл замечательный. Понятливый, добрый и... вообще, - Далиан немного покраснел и отвел взгляд. Авиан удивленно вскинул бровь: неужели Далиан действительно симпатизирует Эльману? Это было странно. Не то место, не то положение, не те отношения. Хотя, возможно, Авиан просто чего-то не понимал. - А вот Нейт... Его просто не трогай. Он сидит за убийство альфы, и я его боюсь. Пока все, ешь давай! До обеда нихрена не получишь, скоро назад погонят.
Авиан кивнул и зачерпнул постную кашу ложкой. Сведения о Натаниэле удивили. Кто бы мог подумать, что этот молчун маньяк-социопат? Увы, обдумать все хорошенько не удалось: к их столу подошел охранник и, ткнув Авиану кулаком между лопаток, прохрипел:
- Лайер, подъем! Пришли к тебе.
***
Авиан стоял возле стола, поглаживая шероховатую поверхность ладонью. Он точно знал, кто именно приехал, и его предположения оказались верными. Совсем скоро в комнату вошел Кристиан - словно изображение из глянцевого журнала.
- Вин, здравствуй, родной. Осунулся весь, - папа заключил Авиана в объятия, потом отстранился, подхватил пальцами за подбородок, покрутил его голову в разные стороны и с тяжелым вздохом добавил: - Это никуда не годится!
- Привет, Крис, - папа требовал, чтобы его называли по имени. Считал, что слишком молодо выглядит, чтобы откликаться на "папа" из уст совсем взрослых детей. Это было чистой правдой. Больше двадцати пяти Кристиану было сложно дать. - Со мной все нормально. Правда! Садись! - Авиан кивком указал на стул, стоящий с другой стороны стола.
- Тебя не обижают? - подозрительно поинтересовался Кристиан, грациозно присаживаясь на указанное место. Авиан тоже сел, сложил руки на груди, и, стараясь казаться убедительным, заговорил:
- Нет. Честное слово! - поспешил добавить Авиан, увидев недоверчивый взгляд родителя. - Непривычно, конечно, но жить можно вполне. Все хорошо, ты только не волнуйся и не ругайся с отцом!
- Хм... - Кристиан задумчиво скосил взгляд на охранника, который все таким же каменным изваянием стоял возле двери. - А этот что тут пасется? - поинтересовался шепотом.
- Такие правила, Крис, - Авиан улыбнулся. Папу он любил, хотя тот всегда оставался безалаберным ребенком. Он был из тех родителей, которые стремятся быть друзьями своим детям, покрывая их шалости и обсуждая различные непристойности. Правда в должной мере такое отношение ценил лишь Авиан, который мог разглядеть за внешней легкомысленностью Кристиана недюжинную сообразительность и мудрость.
- Да? Глупые правила, - протянул Крис, а потом одарил сына взглядом, мол "смотри и учись". Потом он откинулся на спинку стула, закинул стройные ноги на стол, облизал губы и протянул: - Молодой человек, принесите мне воды, будьте добры.
- Мистер Лайер, это не по правилам. Извините, - охранник скосил взгляд на ноги Кристиана, а потом резко отвернулся. Он был бетой, конечно, а значит не так сильно реагировал на омегу. По сути, он не чувствовал и толики той примитивной похоти, испытываемой альфами, но это не меняло отношения к омегам, которое воспитывалось с самого детства. Омега - это святость, символ семьи, добропорядочности и чести. Но Авиан чудесно знал, что далеко не воспитание сейчас заставляло охранника нервно переступать с ноги на ногу и комкать ткань брюк. Просто Кристиан был еще той "сучкой", как он сам однажды себя охарактеризовал. Он умел получать желаемое, играл роли и менял маски с виртуозностью опытного актера. Авиан не помнил ни единого случая, когда папа не добивался необходимого ему результата. Разве что отец на подобные уловки уже не реагировал, но судить о семейной жизни родителей не хотелось.
- Ясно, - голос Кристиана отвлек Авиана от размышлений. Тот явно начал второй акт своего спектакля: опустил взгляд вниз, прикусил губу, часто заморгал своими кукольными ресницами. Не знай Авиан папу, бросился бы уже утешать, но сейчас он едва сдерживал смех. Охранник же судорожно сглотнул, под кожей явно обозначился кадык, руки сжались в кулаки, и он выпалил, жутко покраснев:
- Я думаю... Ладно... Минуточку, мистер Лайер, я принесу вам воды!
- Без газа и с лимоном, пожалуйста! - крикнул Кристиан вдогонку, а потом разразился хохотом.
- Ты бесподобен, - Авиан и сам засмеялся. Как же было хорошо здесь: с самым родным человеком, вдалеке от всех страхов и проблем. Хотелось, как маленькому, сесть у папы в ногах и позволить ему перебирать волосы тонкими пальцами, но Авиан стеснялся. Детство давно прошло.
- Ага, - легко согласился Кристиан. Еще раз улыбнулся, но еще мгновение - и его лицо стало абсолютно серьезным. Он резко спустил ноги на пол, перегнулся через стол и уткнулся Авиану в шею.
- Крис! Что ты делаешь?
- Нюхаю, - абсолютно спокойно ответил папа.
- Я чувствую, знаешь ли, - дыхание и правда щекотало кожу. Щеки полыхнули алым: что это вообще за странность такая? Он, конечно, не мог пахнуть фиалками в тюрьме, но и чего-то особенно неприятного не ощущал. В конце концов, он пробыл здесь меньше суток.
- Хорошо, - наконец-то Кристиан отстранился, сел на место, хотя и продолжал прожигать сына пристальным взглядом. - А ты думаешь, я не знаю, какую роль исполняют беты в подобных учреждениях? Пока тебя не тронули, а дальше... Вин, хочешь поговорить об этом?
- Нет, Кристиан, не хочу, - смущение просто зашкаливало. Родители как-то упустили вопрос полового воспитания своего стерильного сына тогда, когда это было необходимо. В свои восемнадцать Авиан достаточно знал теорию и не горел желанием обсуждать это с папой. - Правда, все хорошо. В камере есть бета. Он... ну... ты понимаешь.
- Это пока, Вин. Пока, - тяжело вздохнув, задумчиво протянул Кристиан. Несколько мгновений в комнате свиданий царила гнетущая тишина. Каждый из них осознавал, что за два года, на которые осудили Авиана, все и правда может кардинально поменяться. Молчание первым нарушил Крис: встряхнул головой, откинул с глаз светлые пряди и, покосившись на дверь, зашептал: - Теперь слушай меня внимательно. Я попробую оформить ходатайство, перевести тебя на домашний арест. Это займет некоторое время, но все же лучше, чем сидеть сложа руки.
- Отец пошел на это? - потрясенно поинтересовался Авиан. Это было так странно: он ведь первый убеждал всех в необходимости справедливого наказания, фальшиво улыбался в камеры и давал многочисленные интервью, в которых скорбно вздыхал и утверждал, что "его сыну необходимо отвечать за свои поступки". Но Кристиан презрительно фыркнул и поспешил развеять иллюзии:
- Твой отец зажравшийся сноб. Ходатайство будет оформлено на мое имя.
- Это исключено! - тут же отказался Авиан. Мир преклонялся перед омегами, но лишь до тех пор, пока они вынашивали детей, мило улыбались, отвечали невпопад и глупо хлопали глазами. Если омега решался хоть каким-то образом влазить в сферы, не касающиеся домашнего хозяйства, он становился мятежником и был достоин лишь общественного порицания.
- Эй, ты не забывайся, Авиан! - Кристиан хлопнул ладонью по столу и сердито сверкнул голубыми глазами. - Принимать решения я буду без советов всяких мальчишек!
- Крис...
- Замолчи! - и Авиан правда затих. Хотелось плакать, потому что его папа был самым лучшим. Это подтверждение, что он нужен, не забыт было настолько своевременным сейчас, успокаивало и вселяло веру, что все еще может быть хорошо. А потом он неожиданно задал вопрос, ответ на который так давно жаждал узнать.
- Джастин ведь не мой отец? - Слова сорвались необдуманно, и Авиан испуганно съежился на стуле, мгновенно почувствовав себя нашкодившим ребенком. Ну зачем?! Зачем он спросил, испортил папе настроение? Неужели это то место, где стоит обсуждать подобное? Но Кристиан отреагировал странно. Не было ни криков, ни слез, ни сбивчивых оправданий, ни осуждений за такое нелепое предположение. Он отвернулся к стене, как будто увидел на ее грязно-серой поверхности что-то интересное и произнес лишь одно-единственное слово:
- Осуждаешь? - это было не просто "да, Авиан, ты внебрачный ребенок", этот вопрос давал право на любую агрессию, на обвинения и проклятия. Наверное, Кристиан и правда ждал чего-то подобного, его выдавали стиснутые на столешнице пальцы и поджатые губы. А Авиан смотрел и понимал, что не может его винить. Какое право он имел ставить клеймо на самом близком человеке? Он ведь догадывался, что у папы бывают интрижки, но это не меняло его родительских качеств. Да и об отце он подсознательно давно знал, просто нуждался в четком ответе.
- Нет, не осуждаю.
- Спасибо, - спустя секунду ответил Кристиан и заговорил: - Ты прости меня. Когда родился Адриан, мне только исполнилось семнадцать. Я и сам ребенок, еще и живая кукла на руках. Джастин всегда на работе, он и женат на работе. Мы никогда не любили друг друга, мы просто красивая пара, - он грустно усмехнулся, сглотнул, а потом продолжил: - А твой отец был хорош. Подлец, конечно, но, черт возьми, хорош.
- Даже не хочу знать, в чем именно хорош, - хихикнул Авиан, и эта детская реакция как будто мгновенно прогнала всю тяжесть, повисшую в воздухе. Кристиан многозначительно подмигнул и хмыкнул. Но сказать что-либо он не успел, в комнату влетел охранник, на ходу бормоча:
- Извините, мистер Лайер, не мог найти лимон. Пришлось бежать в столовую. Вот, - он протянул Кристиану стакан, кое-как пытаясь отдышаться. Авиан мог только догадываться, как несчастному пришлось побегать.
- Спасибо, это так мило, - легко улыбнувшись, протянул папа. Взял стакан, немного коснувшись кончиками пальцев руки охранника. Авиану показалось, что тот сейчас грохнется в обморок от переизбытка чувств, но, благо, он устоял на ногах. - Вин, выпей. Я что-то перехотел.
С этими словами Кристиан подвинул стакан к сыну, совершенно проигнорировав потрясенное выражение лица полицейского. Потом он поднялся, поцеловал Авиана в лоб и тихо прошептал:
- Как только дадут разрешение, я приеду снова. Держись. Ты у меня сильный. Я люблю тебя.
- И я люблю тебя, папа, - сглотнув ком, образовавшийся в горле, ответил Авиан. Иногда правила можно было нарушать, он знал, что в этот раз Кристиан не обидится на "папа".
Часть 4
Авиан чувствовал себя глубоко несчастным. Каждый шаг до камеры давался с трудом, ноги, казалось, весили несколько тонн, а колени упрямо отказывались сгибаться. В итоге конвоир толкнул его в спину и прошипел несколько оскорблений. Пришлось ускориться, путаясь в собственных ногах. В присутствии Кристиана было легко забыться, сейчас же осознание того, где он находится, навалилось тяжким бременем. Мало того, теперь он еще волновался из-за папы, у которого могут быть неприятности. А все потому, что Авиан считал, будто статус беты снимает с него всю ответственность. Как бы не так! Может семью ему и не было нужды создавать, но вот каких-либо льгот, выручающих из подобных ситуаций, он не имел. Авиан просто привык, что ему всегда везло, а мелкие проблемы, как-то поцарапанная машина или драка, неохотно, но все же улаживал отец. И вот итог его безалаберности: он здесь, а Кристиан вынужден разгребать последствия пьяной выходки. Подавив тяжелый вздох, Авиан остановился. Охранник щелкнул наручниками, освобождая запястья, и открыл дверь камеры. В нос сразу ударил затхлый запах, свойственный крошечным помещениям. Но выхода не было, пришлось войти. Авиан бегло осмотрел камеру: Натаниэль привычно лежал на своей верхней койке, остальные же расположились за столом. Эльман и Хесс играли в карты, Далиан же просто сидел у Эльмана на коленях, ерзал и вылизывал ему шею. Иногда указывал на карты и что-то шептал, но больше отвлекал, видимо, потому что в итоге получил довольно-таки ощутимую затрещину. После этого Авиан уже не наблюдал. Внимания на него не обращали, а заговаривать первым он не имел никакого желания. Он как раз намеревался забраться на свою койку и немного поспать - голова жутко болела, - как его окликнул Хесс.
- Эй, новенький! Как там тебя? Авиан! А стирать кто будет? Не охренел ли ты, парень? Мы, кажется, все решили уже!
- Эмм... - неловко пробормотал Авиан, припоминая утренние советы Далиана. - Я помню. Я постираю. Полежу немного, а потом... - Карие глаза Хесса недобро сверкнули. Он ничего не говорил, но и взгляд был достаточно красноречив, чтобы пустить по коже Авиана россыпь нервных мурашек.
- Хесс, отвали от пацана! Что ты нудишь? Он все сделает, - вмешался Эльман, но Хесс лишь стиснул зубы и ничего не ответил. Он ни на мгновение не отводил взгляд от Авиана, и тому казалось, что в этих глазах виднеются обещания всех смертных казней, если он немедленно не послушается.
- Ничего. Я пойду сейчас, - в конце концов, прошептал Авиан. Как же ему хотелось в такие моменты быть альфой. Даже не самой сильной, нет. Самой обычной, среднестатистической альфой. И в таком случае он бы возмутился и не позволил бы Хессу командовать. Да, глупо, но это позволило бы сохранить гордость! И плевать, что его бы избили до полусмерти, зато он бы проявил характер. Но Авиан был бетой, а значит рисковал стать не просто куском окровавленного мяса, а общей подстилкой, которой будут часами накачивать сперму в рот и задницу, не беспокоясь о его собственных желаниях и потребностях. Этого Авиан не мог пережить. Слишком низко, примитивно, животно. А он был личностью. Наверное, даже больше, чем альфы и омеги, которые руководствовались инстинктами. Авиан же надеялся лишь на разум, подсказывающий ему, что роль общей шлюхи - не его.
- Вот и хорошо, - наконец-то произнес Хесс. - Одежда вон в том углу, - он указал на стул, где лежали вещи, а потом обратился к Далиану: - Проводи его и объясни все по пути.
- Окей, давай помогу донести, - Далиан ободряюще улыбнулся и сгреб часть одежды в охапку. Хесс тем временем постучал в дверь, подождал пока в окошке появится толстое лицо надсмотрщика и что-то прошептал, указывая на двух бет. Спустя секунду дверь открылась, и Авиан медленно вышел, стараясь не встречаться взглядом с Хессом. Он уже ненавидел этого напыщенного осла.
***
- А где стиральные машины? - осмотрев прачечную, поинтересовался Авиан. Сейчас здесь никого не было, кроме их с Далианом и охранника, поэтому его голос звонким эхом отдавался от стен и высокого потолка. Надсмотрщик громко захохотал, уперевшись руками в ляжки. - Я сказал что-то смешное?
- Авиан, здесь стирают руками, - поспешил пояснить Далиан. - Вон миска, раковины, мыло. Все. Повесишь вон там. Только смотри, именно там! Не дай Господи чего-то не досчитаешься! - Авиан пытался уследить за пояснениями Далиана, но все равно растерянно замер, когда тот на пару с охранником ушли. Его же закрыли здесь, сказали постучать, когда закончит. Идиотские правила... Только сейчас Авиан понял, насколько здесь холодно. Изо рта вырывались белые облачка пара. Он зябко передернул плечами и потер замерзшие ладони. Согреться это не помогло, поэтому Авиан решил как можно скорее со всем справиться и вернуться в относительно теплую камеру.
Через два часа Авиан был готов перегрызть себе вены. Он не был неженкой, но и заниматься домашним хозяйством прежде не доводилось. Их семья была достаточно обеспеченной, чтобы иметь штат прислуги. А теперь он стоял на коленях перед миской с ледянной водой и пытался стереть следы спермы с чьих-то черных трусов. Пальцы отказывались слушаться, на ладонях вспухли огромные волдыри, которые жутко жгло щелочным мылом. Горячей воды здесь, видимо, не предвиделось, поэтому пятна выводились с трудом, Авиан стер руки до крови. В конце стирки ему хотелось просто расплакаться, словно омеге. Им-то не стыдно, они хрупкие и нежные, а Авиан не мог себе этого позволить. Поэтому он вновь и вновь тер одежду, даже пропустил обед, о котором уже давненько возвестил гулкий сигнал.
Еще через какое-то время дверь открыли, и в помещение вошли две беты с охапками вещей. Авиан окинул их быстрым взглядом и отвернулся - ничего примечательного. Он, конечно, слышал шепот за спиной и противное хихиканье, но никак не отреагировал. Право-слово, теперь он не мог стереть собственную кровь с белой майки, а учитывая размер, она наверняка принадлежала Хессу. И, естественно, это волновало его в разы сильнее, чем глупые сплетники, перемывающие ему кости.
- А мы тебя видели в столовой. Ты новенький, с Лианом в камере, да? - послышалось за спиной. Авиан стиснул зубы, с досадой смотря на новый алый мазок на белой ткани. Интересно, это теперь вообще реально отстирать? Он с запозданием понял, что так и не ответил, поэтому коротко кивнул и бросил рассеяное "да".
- И как? На "чернуху" отправили? - эти вопросы принадлежали уже другой бете. Голос был насмешливым, создавалось ощущение, что они специально нарываются на скандал или даже драку. Хотя Авиана это не удивляло - если бы его "пользовали" все, кому не лень, он бы тоже не упускал возможности пнуть слабого и выместить на нем обиду и злость. Но быть слабейшим Авиан не планировал. Настолько уронить достоинство семьи, чтобы играть по правилам каких-то неудачливых проституток, он не мог себе позволить. Не мог подвести Кристиана, верящего в него.
- Как и вас, насколько я вижу, - пожав плечом, произнес Авиан. Оборачиваться он не хотел, слишком много чести. Он, конечно, был совсем тщедушным и явно проиграл бы любую драку, но что для восемнадцатилетнего мальчишки угроза быть избитым, когда задевают гордость? Он не мог ответить Хессу и другим альфам, но здесь не собирался преклоняться. Не тот случай, не те люди. Они не посмеют его насиловать. Не имеют права по статусу.
- Ты, сученыш, не умничай больно, ясно? - Авиан услышал тяжелые шаги и шумное дыхание. Хотелось вскочить - сидеть на корточках и спиной к возможному противнику было не комфортно. Но и проявлять трусость нельзя, поэтому он, как ни в чем не бывало, продолжил стирку. - Ты, блядь, слышишь меня?
Авиан не успел ничего ответить. Пряди на затылке обхватили цепкими пальцами, голову больно дернули вверх, а потом также резко наклонили вниз. Благо, миска, стоящая впереди, спасла лицо Авиана от "встречи" с полом, но он все равно ощутимо ударился переносицей о металлический край. Как-то отдаленно еще почувствовал, как полилась кровь, заливая губы и попадая в рот, а потом уже не соображал ничего. Он ударил нападавшего локтем в живот, тот жалобно закряхтел и согнулся пополам, чем Авиан воспользовался, повалив его на пол. Мыльная вода разлилась, миска жалобно зазвенела, перевернувшись, но было уже плевать: все внимание переключилось на хаотичные удары, которыми Авиан пытался справиться с более крупным противником. Впрочем, долго их катание по полу не продолжалось: в помещение вбежал охранник, что-то громко прокричал, несколько раз ударил дубинкой по ребрам, и этого хватило, чтобы бета медленно поднялся. Он злобно посмотрел на Авиана, но, конечно же, ничего не сказал.
- Брайан, ты опять выебываешься? А ну-ка пошли! - Авиан наблюдал, как охранник подтолкнул бету к выходу. Его товарищ, до этого молча стоявший у двери, засеменил следом. Авиану же ничего не сказали, видимо, этот Брайан и правда был на плохом счету, иначе вряд ли бы удалось избежать наказания за драку. Дверь не закрыли - возле порога стоял еще один конвоир. Авиан стер кровь с лица, потер саднящие ребра, и только потом поднял майку, которую так и не достирал. Теперь в этом не было смысла - она напоминала половую тряпку. В холодной воде привести ее в нормальный вид было нереально. Авиан тяжело вздохнул - проблемы на сегодняшний день явно не окончены.
***
В камере было шумно. Эльман что-то рассказывал, яростно жестикулируя. Хесс и Далиан смеялись, Натаниэль молча курил, смотря в окно. На Авиана они не обратили внимания, поэтому тот, стараясь не шуметь, подошел к кровати. Вот только бы забраться на свою койку! А там уже можно будет накрыть избитое лицо одеялом и сделать вид, что он заснул. После всего пережитого Авиана тошнило, пустой желудок скручивало спазмами, а голова трещала, словно по ней ударили отбойным молотком.
- Новенький, - все, Авиан был уверен, что сейчас расплачется. Хесс не давал ему и минуты покоя. Что теперь? Помыть унитаз?
- Что?
- Постирал?
- Да. Оставил сушиться там, где показал Далиан. Позже заберу, - Авиан так и стоял спиной, сжав пальцы на деревянной перекладине своей койки.
- Тебя не учили, что стоять жопой, когда с тобой говорят, неприлично? - Хесс разозлился, в голосе послышались металлические нотки. Авиан не удивился - он уже понял, что у этого человека очень быстро меняется настроение. В таких случаях ни Эльман, ни тем-более Натаниэль, не могли помочь. - Чему только учил тебя твой папаша?
- Вы ничего не знаете о моей семье. Вы не имеете права судить! - Авиан не успел сдержать слова, импульсивно сорвавшиеся с языка. Он и не хотел сдерживать. Лучше умереть, чем молчать, когда оскорбляют Кристиана. Каждый из этих заносчивых альф ползал бы в ногах его папы. Это сейчас они такие умные, а на деле истекали слюной при виде омеги.
- Ты что сказал, парень? - Авиан и не заметил, как Хесс подошел. Голос раздался просто над ухом, едва удалось сдержать постыдный вскрик.
- Вы слышали. Не смейте в чем-то упрекать моего папу, - Авиан зажмурился в ожидании удара. Усталость и боль накатывали волнами, поэтому он даже хотел, чтобы Хесс наконец-то выместил ярость и позволил ему либо зализать раны на своей койке, либо просто упасть в обморок и ничего не ощущать. Но шли секунды, и ничего не происходило. Авиана так и подмывало обернуться и взглянуть, почему это Хесс молчит, но не хотелось, чтобы кто-то сейчас видел его опухшее лицо. Впрочем, особого выбора у него не оказалось. Хесс сам сжал его щеки пальцами, вынуждая обернуться. Несколько мгновений просто рассматривал синяк на скуле и кровоточащую ссадину на переносице, а потом устало вздохнул и пробормотал:
- Так и знал, что с тобой будут проблемы. Кто?
- Что "кто"? - переспросил Авиан, хотя и понял суть вопроса. Доносить он не планировал, еще этого не хватало.
- Ты долго будешь придуриваться? Кто раскрасил тебе лицо? - Хесс наконец-то отстранился, хотя и продолжал прожигать Авиана пристальным взглядом.
- Я не знаю имени.
- Ладно, покажешь в столовой, - Хесс махнул рукой и уже хотел вернуться к столу, когда услышал короткое "нет", произнесенное Авианом тихо, но вместе с тем достаточно твердо. - Нет?
- Вы правильно услышали. Я никого не буду показывать. Я справлюсь сам, - на эти слова Хесс ничего не ответил. Авиан ожидал, что он хмыкнет или вообще захохочет, услышав что-то настолько самоуверенное из уст хилого новичка. Но тот пожал плечами и произнес:
- Как знаешь. Если что, обращайся. В конце концов, ты теперь моя головная боль. Если что-то случится, то и с меня спросят, так что смотри мне, пацан, сильно не геройствуй! А теперь можешь отдохнуть до ужина.
- Хесс, - имя жглось на языке, и каждая клеточка тела вопила, чтобы Авиан отложил все признания на потом, но он упрямо откинул черные пряди со лба и на одном выдохе выпалил: - Так получилось, что одна вещь... Короче, я не смог ее выстирать. Для этого нужна горячая вода.
- Придурок ты малолетний, - как-то обреченно пробормотал Хесс. Больше он ничего не добавил, и Авиан поспешил забраться на свою койку и свернуться в клубочек. Он все больше осознавал, что в этом месте необходимо уметь пользоваться моментом. Наверное, поэтому провалился в сон уже через минуту.
***
- Ты молодец. Хесс тобой доволен, - за ужином заметил Далиан, глотая прохладный чай.
- С чего бы это? - Авиан недоуменно приподнял бровь и покосился на столы, стоящие на другой стороне столовой. Хесс и правда его не задирал, даже милостиво разбудил на ужин. Но расценивать это как одобрение было поспешным.
- Ты не стал стучать на того, с кем подрался, - пояснил Далиан и улыбнулся: - А вообще не обольщайся. У него часто меняется настроение, никогда не знаешь, что взбредет в голову.
- Ясно.
- Устал, да? - заметив, как Авиан потер кулаком глаза, поинтересовался Далиан.
- Да нет, просто непривычно. Вроде спал, а все равно хочу.
- Сегодня я с Хессом. Меньше будем мешать, а потом привыкнешь и так засыпать, - абсолютно спокойно заметил Далиан. Авиан едва не подавился. Вот так просто рассуждать о "ночной" работе? Как же ему не противно? Видимо, он покраснел, потому что Далиан снисходительно хмыкнул, но, к счастью, сменил тему.
В камере Авиан уже намеревался забраться к себе, но Эльман дернул его за запястье, заставляя сесть рядом с ним.
- Куда ты вечно прячешься, мелкий? Уже сутки здесь, а до сих пор ничего не рассказал. Посиди, поболтай со мной, - Авиан с опаской покосился на сильные руки Эльмана, взглянул в его хитрые зеленые глаза, но все же не нашел повода отказать. Им еще не один день существовать вместе, а значит неплохо было бы наладить контакт. Из альф именно Эльман казался наиболее вменяемым, да и Далиан вроде бы так считал. За разговором прошел почти час. Хотя это мало напоминало диалог: Эльман спрашивал о семье, учебе, друзьях, развлечениях, омегах, а Авиан терпеливо и, насколько мог, красочно отвечал. На вопрос за что сидит, Авиан отшутился. Почему-то интуитивно ощущал, что не стоит говорить в компании трех альф о наезде на омегу. Ведь защищать их - основной инстинкт альф. Могли возникнуть дополнительные проблемы, а Авиану этого не хотелось.
Наверное, Эльман бы еще долго засыпал его вопросами, если бы не сцена, которая начала разыгрываться как раз напротив - на койке Хесса. Далиан быстро избавлялся от одежды, небрежно скидывая ее в изголовье.
- Я пойду, - смущенно пробормотал Авиан, отводя взгляд. Он уже успел подняться, но не тут-то было - Эльман сжал ладони на его талии и потянул назад. Авиан сел как раз между его разведенных ног, ощутил, как к заднице прижимается огромный член и едва не заорал в ужасе. Нет, нет, нет! Они же договорились! Видимо, его паника была слишком ощутимой, потому что Эльман легко погладил ему живот и тихо пробормотал в самое ухо:
- Я не собираюсь тебя насиловать, дурень. Просто посмотрим.
- Что? - потрясенно переспросил Авиан, стараясь не наблюдать за Хессом. Это оказалось сложно: обнаженный торс так и привлекал внимание своей нереальной мощью. - Я не хочу!
- Целка, что ли? - со смешком поинтересовался Эльман, а потом тяжело вздохнул: - Я что угадал? Охренеть просто.
- Отпусти! Я хочу спать! - сердито прошипел Авиан. Обсуждать свою сексуальную жизнь он не планировал. Он заслужил это право, когда согласился отшкрябывать сперму с чужого белья.
- Ладно-ладно. Передумаешь, спускайся! - Эльман рассмеялся и разжал ладони. Авиан еще никогда так быстро не залазил к себе, как в тот раз. Он отвернулся к стене, сжал руку в кулак и начал водить им по шероховатой стене. Костяшки содрались до крови, царапины жутко жгло, но Авиан все продолжал раздирать кожу. По щекам текли слезы, и он убеждал себя, что это из-за физической боли, а не потому, что он ощущал себя потерянным, несчастным ребенком. Сил уже не было. Это были первые сутки Авиана в тюрьме.
@темы: слэш, НЦ-17, ориджинал, Работы в процессе, Окно на северную сторону