Каждый человек сумасшедший. Вся суть в том, насколько далеко находятся ваши палаты..
Авиан всю ночь ворочался из стороны в сторону. Сначала ему снились альфы: их было много, они все скалились и наступали на него, пока не загнали в угол, вынудив вжаться в стену. читать дальшеНекоторые из них свистели, другие манили пальцем. И все продолжали надвигаться, окружать его со всех сторон, тянуть грязные руки и обжигать лицо зловонным дыханием. Когда с Авиана начали стягивать одежду, он закричал, пнул кого-то ногой, вцепился ногтями в мясистое плечо...
- Мелкий, блин, заткнись! - в сон прорвался голос Эльмана, а еще спустя мгновение Авиана подкинуло на койке. Видимо, альфа ударил ногой снизу. Удалось расслышать, как Хесс сонно пробормотал "дебил малолетний", и только после этого Авиан окончательно проснулся и осознал, что находится в камере. Кто бы мог подумать, что когда-то подобное сможет обрадовать? Но сейчас и правда затопило облегчение - его никто не тронет. Авиан разжал судорожно стиснутые на подушке пальцы, расправил сбившееся в ногах одеяло и повернулся на другую сторону, намереваясь вновь попытаться уснуть. Как оказалось, это было плохой идеей - Натаниэль смотрел. В тусклом свете, проникающем из коридора и улицы, сложно было различить выражение его лица, но сомнений, что смотрит он именно на Авиана, не возникало. Тот даже смутился - спать под чьим-то взглядом казалось неловким. Пришлось вновь перевернуться и накинуть на голову одеяло. Возможно, это и по-детски, но, в конце концов, имел же Авиан право хоть на какую-то приватность?
Как ни странно, вновь заснул он довольно легко, но через какое-то время снова вернулись сновидения. В этот раз в них фигурировал рыжеволосый бета, которого жестоко насиловали. Парень кричал, вырывался, а потом только жалко скулил и плакал. И не было никакой возможности помочь ему, Авиану казалось, что он просто прирос к земле, даже взгляд не в силах отвести. Оставалось смотреть, снова и снова, как одну-единственную сцену в до боли привычном спектакле.
Наверное, именно эти сны способствовали тому, что когда Авиан проснулся утром, он был полон решимости, по крайней мере, стараться вести себя достойно. Его привычка засыпать в слезах казалась жалкой и недостойной ему самому, а происшествие с рыжеволосым мальчишкой доказало, что Авиану повезло значительно больше, чем могло бы. Да, вчера было стыдно, и сегодня тоже наверняка будет нелегко смотреть всем прямо в глаза, но, в конце концов, от стыда не умирают. Решив, что хотя бы постарается сохранять хладнокровие, Авиан аккуратно спустился вниз, пытаясь не потревожить спящих на нижнем ярусе. Эльман с Далианом лежали в обнимку, и казались такими умиротворенными, расслабленными и даже счастливыми - глядя на них можно было забыть, что это тюрьма и что все чувства здесь искажены, задвинуты куда-то на периферию. Ведь главная цель - выжить. И никакие привязанности не должны этому мешать.
"Браво, Авиан, ты становишься циником", - кольнула мысль и быстро угасла. А как же иначе? Здесь только так и можно. Решив, что самобичевание ни к чему не приведет, Авиан откинул челку со лба и направился к раковине. Переодев рубашку и умывшись, он тихо сел за стол, дожидаясь пока проснутся остальные. Как раз перед Авианом лежала книга, отчаянно захотелось хотя бы перевернуть ее и прочитать название, но Натаниэль в это время уже завозился на своей койке. Книга была его, и трогать ее без спроса Авиан не решался. Да и просить вряд ли стоило, лучше было поинтересоваться у Далиана, ведь в тюрьме должна быть библиотека. Неплохо было бы сходить туда и взять хоть что-то почитать.
- Доброе утро, мелкий, - Авиан вздрогнул, когда рядом с ним сел Эльман. И как так тихо подкрался, спрашивается? Он был лишь в одних трусах, прижимался голой ногой и плечом, но отодвинуться Авиану было некуда: и так втиснулся в каменную кладку. - Как спалось?
- Доброе. Нормально, - под нос пробормотал Авиан и поерзал, надеясь хоть как-то увеличить дистанцию. Эльман не был таким громадным, как Хесс, да и у Натаниэля мышцы были значительно более развиты, чем у него. Эльман же был гибким и жилистым, не таким уж и пугающим, и, по сути, казался дружелюбным, если забыть об его двусмысленных намеках.
- А чего кричал тогда? - поинтересовался Эльман, широко зевнув и запустив ладонь в темные волосы. В первый день Авиану показалось, что они черные, но, приглядевшись, стало понятно, что это скорее темно-каштановый цвет.
- Не помню, - неопределенно ответил Авиан. Не хотелось говорить, что ему снилось, как его планируют насиловать. О вчерашнем происшествии в душевых пока никто не вспоминал, и было бы лучше, чтобы и впредь это не обсуждалось. Уж слишком унизительно, хотелось как можно скорее вытравить из себя эти воспоминания.
- Ясно, - Эльман неопределенно пожал плечами и, вытащив из пачки сигарету, закурил. Отодвигаться, видимо, он не планировал, поэтому Авиан затих и даже смог расслабиться. В конце концов, ничего страшного ему пока не грозило. А вскоре проснулись и все остальные, начали одеваться и переговариваться о каких-то мелочах. Ни Хесс, ни Натаниэль не обращали на Авиана внимания, как будто и не было вчера ничего. Хотя, наверное, для них это было слишком привычно и за ночь совсем забыто. И через какое-то время и сам Авиан почти успокоился.
***
Вскоре после завтрака Авиана увели в комнату свиданий. Догадаться, кто именно мог его навестить, было несложно. Удивляло другое - как Кристиану удалось так скоро добиться встречи? Впрочем, папа славился умением достигать желаемого, об этом не стоило забывать. Когда Кристиан вошел, Авиан встал из-за стола, окинул хрупкую фигуру родителя пристальным взглядом и остановил взгляд на скуле. Там красовался синяк, который, конечно же, был тщательно замазан тональным кремом, но то ли свет так падал, то ли кровоподтек был слишком ярким, потому что в итоге синеватый оттенок довольно четко проступал на светлой коже.
- Чем от тебя несет? - с подозрением поинтересовался Кристиан, после приветствия.
- Что у тебя на щеке? - в свою очередь спросил Авиан, вновь садясь за стол.
- Ударился. Так что это за запах?
- Ударился или ударили? Я стираю. Мыло, наверное, так воняет.
- Мыло? Какое любопытное мыло, - прошипел Кристиан, прищурившись и склонившись вперед. - Вин, скажи мне правду!
- Тебя ударил Джастин? - сейчас это единственное, что его интересовало. Кристиан разрушал свою судьбу, и от этого было больнее всего. Собственное благополучие отступало на второй план при такой явной демонстрации проблем у папы.
- Вин, так мы ничего не добьемся, - покосившись на охранника, тяжело выдохнул Кристиан. - Я хочу услышать ответ на свой вопрос: почему от тебя пахнет альфами?
- Крис, я живу с альфами. Они постоянно трахаются со вторым бетой, а я стираю их одежду. На твой вопрос отвечу: нет, меня не трогают. Все хорошо, честно, - сжав ладонь папы, Авиан вновь повторил вопрос: - Твоя очередь. Что у тебя с лицом? Это ведь из-за твоей идеи с ходатайством, да? Отец против?
- Это не твои проблемы, Вин, - заметив, что сын планирует возразить, Кристиан погрозил ему пальцем и быстро добавил: - Слушай, у меня очень мало времени. Я приехал только, чтобы повидаться с тобой и убедиться, что все хорошо. Мне нужно идти, если все будет по плану, то примерно через две недели я заберу тебя отсюда. И не смей возражать! - максимально строго сказал Кристиан, встал, поцеловал Авиана в щеку и тихо прошептал: - Люблю тебя.
- И я тебя, - Авиан улыбнулся и проводил папу взглядом. Его намерение переубедить Кристиана участвовать в подобной афере с самого начала было провальным. Уж слишком тот был упрям, чтобы отказаться от идеи, даже если она и грозила ему общественным порицанием. Оставалось лишь надеяться, что все они окажутся достаточно сильны, чтобы справиться с трудностями. Авиан бросил взгляд в окно. Здесь оно было больше, позволяло рассмотреть серое небо, по которому ветер гнал клочья сизых облаков. Вот так и в жизни сгущались тучи, грозясь в любой момент пролиться на головы ледяным дождем. Знать бы еще, когда именно это произойдет. Знать бы, как спасти себя и дорогих людей. Но, увы, Авиан не видел решения, не понимал, как одновременно и выбраться отсюда, и сохранить свою, хоть и далеко не идеальную, но семью.
***
- Кто приходил, мелкий? - спросил Эльман, как только Авиан вернулся в камеру. Натаниэль снова читал, Хесса в камере вообще не было, Далиан же снова спал, свернувшись в клубок под одеялом. - Ты пропустил прогулку.
- Ничего, переживу, - ответил Авиан и послушно присел за стол, посчитав, что постоянно прятаться на своей койке неразумно. - А приходил папа.
- Омежка? - заинтересовался Эльман.
- А что бывают другие папы? - Авиан не удержался от легкой иронии, уж слишком позабавила его реакция. Впрочем, он моментально испугался. Мало ли, как отреагирует Эльман? Добрый-добрый, но он все-таки альфа и дразнить его не стоило. И тут Натаниэль хмыкнул и даже на мгновение оторвался от чтения, окинув Авиана пристальным взглядом серо-голубых глаз. Возможно, показалось, но создалось ощущение, что он оценил ответ.
- Очень смешно, Нейт, - проворчал Эльман. - Или омеги это твоя больная тема? - атмосфера в камере переменилась в одну секунду. Как будто на помещение накинули колпак, превращая его в вакуум, лишенный всякого воздействия извне. Теперь был слышен любой шорох, каждый вздох и тихое сопение Далиана. Даже воздух, казалось, наэлектризовался, наполнился предчувствием предстоящей ссоры.
- А тебе, Эльман, какое до этого дело, напомни? - голос Натаниэля казался спокойным, до пугающего равнодушным. Но вместе с тем в нем была угроза, какое-то абсолютное осознание собственной силы, которую он мог в любой момент проявить. Авиан судорожно прикусил губу. Кто дергал его за язык? Но, в конце концов, он ведь не мог знать, что его ответ в итоге приведет к подобной ситуации.
- Да мне никакого. Просто немного напрягает, что ты постоянно навязываешь абсолютное поклонение по отношению к омегам. Их здесь, блядь, даже нет! Да и устарели все эти принципы! Они тоже бывают шлю...
Авиан даже не успел моргнуть, а Эльман договорить, как кулак Натаниэля впечатался ему в нос. На белую майку упало несколько алых капель, Эльман заматерился и запрокинул голову вверх, чтобы остановить кровь.
- Я тебя, сука, убью нахрен! - крикнул он, поднимаясь на ноги. Натаниэль в это время уже сидел абсолютно спокойно и вновь читал, но Авиан чудесно понимал, что если сейчас это не остановить, то драка может произойти грандиозная. К счастью, шум разбудил Далиана, и он быстро подошел, подхватил Эльмана под локоть, встал на носочки и быстро затараторил:
- Эл, я тебя прошу! Не нужно! Сейчас охрана услышит, всех в карцер отправят! Да и Хесс нас потом убьет! Прошу! - Далиан вытер кровь кончиками пальцев, и когда Эльман наконец-то перестал ненавистно прожигать взглядом Натаниэля, утащил его к раковине, умываться.
- Извините, - через несколько минут все же решился произнести Авиан. Натаниэль читал, отвлекать его было страшно, но попросить прощения казалось важным, потому что Авиан и вправду считал, что это из-за него произошел скандал.
- За что?
- Мне не стоило так отвечать Эльману. Его, наверное, именно это разозлило.
- Эльмана злит отсутствие у него мозга. Он, конечно, этого не осознает, но это действительно так, - хмыкнул Натаниэль, отложив книгу. - Он неплохой парень, но слишком молод еще, многого не понимает и, увы, понимать не хочет. Так что не бери в голову.
С этими словами Натаниэль встал из-за стола, потянулся, разминая затекшие мышцы. Авиан наблюдал за ним и думал, что он, вроде, не такой уж и плохой. По крайней мере, лично ему Натаниэль еще ничего не сделал.
- А можно мне взять книгу? - вдогонку спросил Авиан. Было боязно, но раз сегодня весь день состоял из сплошных авантюр, то почему бы не рискнуть еще раз?
- Бери, - Натаниэль не обернулся, только пожал плечами и одним плавным, выверенным движением забрался на свою койку.
***
- Нейт, конченная мразь, - зло сплюнул Далиан, когда они шли на ужин. Весь день прошел размеренно и спокойно, только Эльман косился на койку Натаниэля. Но в камере тогда уже был Хесс, да и не машут кулаками после драки.
- Лиан, он не сделал ничего такого, - неожиданно для самого себя вступился Авиан. Кристиан всегда прививал ему чувство справедливости и в этот раз именно Эльман поступил неправильно. Но, увидев осуждающий взгляд Далиана, поспешил добавить: - Конечно, не стоило бить, это да. Но и Эльман хорош.
- Эл не виноват.
- Может, ты просто влюблен в него? - со смешком поинтересовался Авиан.
- Да иди ты, мелкий, - Далиан ткнул его локтем под ребра, но по лицу растекся предательский румянец, давая понять, что предположение явно не беспочвенно.
За столом на Авиана снова косились все беты, особенно Брайан, но за сегодняшний день это стало привычным. Оказалось, что они ему завидуют, как пояснил на обеде Лиан. Ведь далеко не в каждой камере альфы защищают своих бет, это скорее исключение, чем правило, а значит Хесс чуть ли не святой, по словам того же Далиана. Правда, вспоминая о вчерашнем позоре, было сложно относиться к этому как к благодетели. Ведь, по сути, у Авиана вчера был первый настоящий поцелуй, не считая нелепых экспериментов по пьяни, и тот факт, что за этим наблюдала толпа, жутко отвращал. Что уж говорить о пальцах в заднице? Об этом вообще было больно вспоминать. Тяжело вздохнув, Авиан рассеянно стал рассматривать сидящих за столом, пока его взгляд не наткнулся на рыжеволосого паренька. Тот сидел на самом краю, бледный до синевы, не ел, а смотрел на свои сложенные на коленях руки.
- Я на минуту, - покосившись на охранников и перекинув одну ногу через лавочку, пробормотал Авиан.
- Куда? - Далиан сразу вцепился в его руку и пытливо посмотрел своими светлыми глазами.
- Подойду к нему, - Авиан кивнул подбородком в необходимом направлении и уже планировал вырваться из захвата беты, но тот резко потянул его вниз, рявкнув:
- Свихнулся, блядь? Нельзя! Ты что не понимаешь, что здесь очень четкая иерархия? Ты не можешь общаться с общей проституткой! Если, конечно, и сам не хочешь стать ей.
- Он не про...
- Его трахали все желающие! И будут трахать столько, сколько он пробудет здесь или пока не сдохнет! Снимай розовые очки, Авиан, пока не поздно! - Далиан осмотрелся по сторонам, чтобы убедиться, что их разговор никто не слушал, а только потом разжал пальцы и вернулся к ужину. Авиану ничего не оставалось, как снова усесться на лавочку. Как же все-таки здесь сложно, с этими странными, животными правилами...
- Зачем ты мне помогаешь, Лиан? - через несколько минут спросил Авиан. Взгляд то и дело возвращался к концу стола - рыжеволосый все также не шевелился, лишь иногда испуганно вздрагивал.
- Я, помнится, уже отвечал на этот вопрос. Я не желаю тебе зла. Ты еще совсем мальчишка, а я не такой зверь, как ты, возможно, подумал.
- Я так не думаю. Прости, не хотел обидеть. И спасибо, что помогаешь, - Авиан говорил искренне. Страшно было представить, что было бы с ним в первый же день, если бы не советы и предостережения Далиана. В какой-то мере он напоминал ему идеал старшего брата - строгий и одновременно понимающий. - А сколько тебе лет?
- Тридцать, - хмыкнул бета, подмигнув.
- Правда?
- Угу, а что? Хорошо сохранился? - Далиан засмеялся, Авиан тоже улыбнулся. Он и правда не предполагал услышать подобную цифру.
- А остальным сколько? Ну, нашим, я имею в виду?
- Хессу сорок два, я уже говорил. Натаниэлю за тридцать, точно не знаю. Эльману двадцать три. Ладно, хватит болтать, строиться пора. И не забывай, о чем я тебе говорил - будь реалистом, Авиан. Здесь это главное условие выживания.
***
Дни медленно текли: совершенно серые и однообразные. Со временем ко всему привыкаешь, поэтому по прошествии двух недель Авиан приспособился и к рациону, и к режиму, и к работе и даже к особенностям характера альф. Конечно, было сложно, и иногда он едва сдерживал слезы, но, в-принципе, научился справляться с трудностями. Единственное, что волновало, так это отсутствие вестей от Кристиана, хотелось быть уверенным, что с папой все нормально. Увы, связаться с ним у Авиана не было никакой возможности. Раз в три недели разрешался звонок, но ближайший срок был только через два дня, а до этого времени оставалось лишь тешить себя надеждой, что ничего плохого не произошло.
Впрочем, проснувшись на рассвете, Авиан понял, что у него появилась еще одна проблема. Он, кажется, заболел. Тело пылало, губы пересохли, а каждый вдох отдавался болью в животе. В камере казалось до жути жарко, хотя на деле была уже поздняя осень, и в многочисленные просветы в каменной кладке проникал холодный ветер. Авиан сбросил с себя одеяло, свернулся в клубок, прикусил подушку и постарался вновь уснуть. Только болезни ему сейчас и не хватало.
Воздух шумно вырывался из пересохшего рта, разрывал легкие и глотку. Сглотнуть вязкую слюну не получалось, Авиан то и дело проводил языком по потрескавшимся губам и иногда глухо стонал в подушку. Состояние было странным - не полноценный сон, а болезненная дрема, в которую то и дело врывались острые запахи и искаженные звуки. Хотелось проснуться, но веки, казалось, были налиты свинцом и все, что выходило - выгибаться в немыслимую дугу, расцарапывать кожу на собственном животе, в яростной попытке избавиться от спазмов, скручивающих внутренние органы в тугие узлы. Ноги Авиана скользили по жесткому матрасу, путались в простыне, и он отчаянно пытался скинуть ее, потому что даже касание ткани причиняло жгучую боль.
- Ты конченная мразь! - Авиан не успел даже разобрать, кому принадлежат эти слова, только почувствовал, как его стаскивают с койки, обхватив за запястья. О каменный пол сбились колени, не удержав равновесия, Авиан повалился вперед, оцарапав подбородок и сильно ударившись носом. Мгновенно подкатила тошнота, и его скрутило в рвотных спазмах. Благо, желудок был пуст, удалось сплюнуть лишь слюну с кровавыми сгустками. Но отдышаться Авиану не дали, Хесс - а это был именно он - обхватил его рубаху на спине и заставил встать, словно жалкого щенка. Развернул к себе и прорычал: - Что ты, ублюдок, принял? Что ты принял?!
- Я не... - говорить было сложно, дыхание перехватывало от невероятной смеси запахов. Авиану казалось, что в камере вовсе не осталось воздуха, только ядовитая смесь, проникающая в поры и причиняющая ужасные страдания.
- Ты, сука, шлюхой себя захотел почувствовать? Захотелось, чтобы тебя выебали, да? - Хесс толкнул Авиана в грудь, вынуждая упасть на койку. Тот ударился затылком о стену, почувствовал как содралась кожа, и горячая кровь потекла из раны, заливая шею. Авиан ничего не понимал, не мог пробиться сквозь дурман, лишающий рассудка. Только когда его ноги резким рывком раздвинули в стороны с такой силой, что едва связки не порвались, с губ сорвался первый всхлип. И после этого рыдания было уже не остановить: слезы сплошным потоком текли по щекам, а из горла вырывался жалкий вой. Хесс, казалось, растерялся. Он смотрел на плачущего мальчишку и задавался вопросом, зачем тот вообще принял феромоносодержащие препараты? Вроде бы не дурак, да и достать их здесь нелегко...
- Хесс, пусти, - сквозь слезы Авиану кое-как удалось рассмотреть Натаниэля, который аккуратно разжал цепкие пальцы Хесса, сжимающие бедра. Каждое невольное касание альф посылало по коже миллионы горячих искр: они проникали в вены и скручивались в животе огненным шаром. Как же больно! - Отойди, слышишь? Отойди! - Натаниэль повысил голос, и Хесс почему-то послушался - в несколько шагов оказался у стола, впечатал кулак в деревянную поверхность и тяжело засопел.
- Натаниэль, я поговорю с ним, все выясню, - словно сквозь слой ваты удалось различить голос Далиана. Только сейчас Авиан заметил, что творится на койке напротив: Далиан стальной хваткой вцепился в плечи Эльмана, как будто удерживая того на месте. Альфа и правда выглядел безумным: зеленые глаза стали совсем черными, на светлой коже проступили алые пятна, словно и Эльман мучился лихорадкой так же, как Авиан. - Эл, сиди! Слышишь меня! Не сходи с ума! Авиан, иди ко мне!
Кое-как удалось забраться на свою койку и улечься там вместе с бетой. Слезы невозможно было остановить, Авиану вообще казалось, что он умирает, настолько больно было даже просто дышать. Далиан накрыл их одеялом с головой, уткнулся лбом в лоб Авиана, кончиками пальцев стер влагу со щек и забормотал:
- Что ты принимал? Вспоминай! Ты брал какие-то таблетки? Ел или пил что-то не из рациона? Авиан, думай! Они же свихнутся скоро!
- Я ничего не принимал. Я просто заболел. Я не знаю... - Далиан несколько минут молчал, задумчиво поглаживая сухие губы мальчишки, а потом деловитым тоном осведомился:
- Во сколько лет определили статус?
- В шестнадцать, как и всем, - с трудом ответил Авиан. Господи, он задыхается, а кому-то еще есть дело до его статуса? Хотелось на улицу - дышать, дышать, дышать морозным воздухом, только бы прогнать жар из измученного тела.
- Результаты анализов крови не вызывали сомнений? Тебе не делали УЗИ? - Далиан упорно не отставал, поглаживая напряженные плечи. Как ни странно, но его касания не вызывали боли, даже немного расслабляли. Но лишь до очередного вдоха. Этот чертов ядовитый воздух убивал!
- Нет, все было однозначно. Далиан, что такое? - Авиан прикусил губу, потерянно шмыгнул носом. Пусть ему помогут, сделают хоть что-нибудь! Эта мука грозилась свести с ума.
- Еще не знаю... - задумчиво протянул бета. Он опустил руку ниже, погладил поясницу, а потом забрался под резинку трусов, стягивая их вниз.
- Что ты творишь? - изумленно выдохнул Авиан, жалея, что ночью изменил своей привычке и стянул-таки брюки. Он хотел перехватить наглую ладонь, обвинить Далиана в жестокости. Ведь он доверял ему, как к старшему брату относился, а тот вытворяет какое-то непотребство в такой ужасный момент!
- Успокойся! - тихо, но вместе с тем очень твердо, произнес Далиан. - Я не причиню тебе вреда. Нужно кое-что проверить, - Авиан хныкнул, но все же перестал елозить, позволяя пальцам скользнуть между ягодиц. Впрочем, когда Далиан коснулся ануса, он не удержался от крика, сжался весь, задрожал, словно осенний лист на порывистом ветру. Это было сравнимо только с ударом тока - настолько яростный импульс, от которого перед глазами мутнело, а по вискам стучало набатом.
- Лиан, Лиан, я прошу-у-у... - жалкий стон смешался со всхлипами, Авиан попытался оторвать чужую руку от своего тела, но ничего не выходило. Впрочем, экзекуция длилась недолго: вскоре Далиан поднес пальцы к лицу, принюхался, даже, кажется, лизнул. И в тусклом освещении удалось различить, какое волнение отразилось на лице беты. - Что такое? Со мной что-то не так, да?
- У тебя скоро начнется течка, Авиан, - хотелось смеяться - громко, нервно. Еще больше хотелось послать всех нахрен, сказать, что шутка затянулась, а он, Авиан, никогда не поверит в этот бред. Но произнести ничего подобного не удалось: спазмы в животе стали такими сильными, что пришлось вгрызаться в подушку, лишь бы только не завизжать фальцетом. Кажется, собственное тело доказывало, что Далиан говорил ему правду...
***
- Меня теперь отпустят домой? - тихо поинтересовался Авиан, когда спустя полчаса Далиан вновь забрался на его койку. О чем он говорил с альфами, так и не удалось разобрать - они намеренно шептались. А вот сейчас их увели на завтрак, Хесс каким-то образом смог договориться с охраной, чтобы оставить Далиана с Авианом в камере.
- Все не так просто... Твой статус накладывает на тебя массу обязанностей, омега не может быть замешан в чем-либо, порочащем его честь или влияющем на возможную чистоту потомства. Ты же лучше меня это знаешь, Авиан! Я не могу представить, какой поднимется скандал, если узнают, что ты, будучи омегой...
- Может это все-таки не так? - одинокая слезинка сорвалась с ресниц, прочертила дорожку по виску и затерялась в черных волосах. Боже, Авиан ведь даже внешне не был похож на омегу: невзрачная ворона в семье лебедей! Почему так?
- Авиан... - Далиан тяжело вздохнул и грустно произнес: - Перестань тешить себя иллюзиями. Кроме того, все не так страшно. Завтра тебе разрешат звонок, ты свяжешься с семьей, и, я думаю, они смогут организовать, чтобы тебя увезли без шума. А там все будет хорошо: у тебя будет муж, семья, дети. Ты еще не понимаешь, что с тобой произошло чудо, Авиан! Конечно, сейчас тебе тяжело, но все забудется, как страшный сон, - Далиан говорил так уверенно, создавалось ощущение, что он и правда верит, что быть омегой - благодать. Впрочем, Авиан не знал, что испытываешь, когда тебе тридцать, впереди маячит старость, а все мечты о детях и любви так и остаются лишь мечтами. Быть может, это и правда страшно. - Так что, твои родители заберут тебя?
- Да, папа заберет, - Авиан понимал, что подобную просьбу можно адресовать только Кристиану, и никому иному. Джастин уже показал, что для него разная кровь - тот критерий, который способен убить все чувства; он вряд ли будет его защищать, а наоборот испортит жизнь окончательно.
- Вот видишь! Хесс заплатил, чтобы нас сегодня никуда не выводили, завтра тебя к телефону отведет бета, запах ей различить не удастся. Осталось только пережить этот день. Все у тебя будет хорошо, мальчик, все будет хорошо, - Далиан откинул со лба Авиана смоляные пряди и улыбнулся.
- Спасибо тебе, - сдерживать эмоции было так сложно, никакие понятия о гордости и самоуважении больше не играли роли, были словно пустой звук. Все, что руководило Авианом, это желание быть защищенным, испытывать нежность и хоть что-то человеческое к себе. О тех потребностях, которые проявятся вскоре, как только течка начнется в полную силу, не хотелось даже думать. Это будет не сегодня, а тогда рядом уже будет Кристиан. Он поможет пережить все это.
- Хватит благодарить! Так, теперь давай поторопимся. Нужно переодеть тебя и сменить постельное белье, пока наши не вернулись. А еще голову твою посмотреть, у тебя все волосы от крови слиплись, - Далиан помог Авиану спуститься, усадил его за стол, а сам сдернул мокрые от пота простынь и наволочку, бросив в кучу с грязным бельем. - Эх, теперь мне снова придется стирать.
- Прости, - задушено прохрипел Авиан.
- Я же не виню тебя, дурень. Мы все справимся. Обязательно справимся.
***
К вечеру Авиан уже не верил, что переживет ночь. Неизвестно, что именно было причиной такого жуткого состояния - то ли сам факт задержки первой течки, то ли непосредственная близость трех альф. Но чувствовал он себя жутко. Далиан постоянно был рядом, стирал со лба пот, держал стакан с водой у губ, нашептывал какую-то утешительную несуразицу. Авиан был готов молиться на бету и причислить его к лику святых, но даже поддержка Далиана помогала все хуже и хуже. В тесной камере не было места, чтобы скрыться от смеси запахов - разных, но одинаково острых. Это было словно находиться в клетке с тремя хищниками, ощущать опасность, исходящую от них, знать, насколько они голодны, и понимать, что вся выдержка их держится лишь на привитых с детства принципах о неприкосновенности омег, и ни на чем ином. Но надолго ли хватит принципов, когда разум застилает животная похоть? Авиан очень сомневался в этом.
- Блядь, это просто невозможно! - Эльману было тяжелее всего: это именно он курил без передышки и сжимал пальцы на столешнице до белизны. Вот и сейчас он откинул окурок и севшим голосом пробормотал: - Ему же будет легче, если он трахнется. Он ведь мучается! - неизвестно к кому конкретно Эльман обращался, явно не к Авиану, но тот услышал. Испуганно прикусил губу, сжался в клубок. Легче? Ну, да, на время течки. А потом? Как потом жить?!
- Ему станет легче, если ты закроешь рот, - ответил Натаниэль - спокойно и размеренно. Это удивляло, потому что даже Хесс тяжелее справлялся, хотя и был старше. Нейт же казался почти спокойным, если не присматриваться к дрожащим пальцам и потемневшим глазам. - Он отсюда завтра выйдет. И воспоминания о тюремной оргии ему ни к чему.
- Иди нахуй, Нейт, - зло сплюнул Эльман. В этот раз Хесс не вмешался: он лежал на своей койке с закрытыми глазами, хотя и не спал - выдавало поверхностное дыхание. - Лиан, иди хоть ты сюда.
- Я занят, Эл. Отвали! - в другой ситуации Авиан даже посмеялся бы над выражением лица Эльмана, который сразу же сжался, словно нашкодивший щенок, после слов Далиана. Было странно замечать, что именно у хрупкого беты получалось лучше всего сдерживать неуемную энергию Эльмана. Возможно, это был знак того, что чувства их взаимны, просто проявлять их здесь слишком явно неуместно?
В ту ночь никто не спал. Эльман ворочался и постоянно матерился, а под утро и вовсе начал вышагивать по камере, пока не был остановлен взбесившимся Хессом, который до этого упрямо имитировал спящего. Натаниэль лежал с открытыми глазами, несколько раз Авиан ловил его взгляд - в нем было сострадание и понимание, - но все же сразу отворачивался. Как же это все низко! Когда его считали бетой, то лучшее, что он мог получить от альф - игнорирование. Но как только проявился этот омерзительный омежий статус, его сразу начали защищать, желать ему счастливой жизни и играть несвойственное благородство. Авиана даже удивляло, что они не повалили его и не оттрахали до полусмерти. Днем, когда они с Далианом были одни, он спрашивал, нет ли вероятности, что терпение альф лопнет. Как оказалось, в этот раз именно Натаниэль был его основным опекуном и защитником. Ну, конечно, омега ведь, а Нейт возводил подобное положение в культ. Противно это все! Нечестно и неправильно!
Что касалось самого Авиана, он то проваливался в горячечный бред, стонал в подушку и давился собственными слезами, то смотрел невидящим взглядом в окно, и молил Бога, чтобы уже завтра всего этого не видеть, оказаться дома, под опекой любящего папы. Усталость давала о себе знать, иногда он отключался, проваливался в вязкую темноту на несколько минут, но боль в голове, а особенно внизу живота возвращала Авиана в реальность с завидным постоянством. Между ягодиц становилось все более влажно, ткань белья противно липла к коже, и это было так унизительно и неправильно. Он ведь хотел просто спокойной жизни, а что получил в итоге? Исковерканную судьбу и ненужное положение, накладывающее массу обязательств. За что же так? Кто же раздает на небесах счастье и почему ему, Авиану, достается одно лишь горе?
Впрочем, все имеет свой конец, так и ночь окончилась, сменилась серым, промозглым рассветом. Никто больше не видел смысла притворяться, альфы сели за стол - молчаливые и напряженные, Далиан вновь помог Авиану спуститься и переодеться за стенкой. Умыл его холодной водой, пригладил растрепанные волосы и прошептал:
- Ты молодец, ты со всем справился. Не держи на них зла, они никогда не желали тебе вреда. Ни тогда, ни сейчас. Ты этого еще не понимаешь, но нам очень повезло с ними. Все могло быть значительно плачевнее. Поверь. А теперь пойдем, нам осталось подождать совсем немного.
Авиан послушно кивнул и вновь забрался на свою койку. Возможно, Далиан был прав, но думать об этом сейчас не получалось. Вот когда он окажется дома, в теплоте и безопасности, тогда можно и поблагодарить Господа, что ему "достались" адекватные альфы. Сейчас же это было преждевременно. Не хватало только сглазить...
- Мелкий, блин, заткнись! - в сон прорвался голос Эльмана, а еще спустя мгновение Авиана подкинуло на койке. Видимо, альфа ударил ногой снизу. Удалось расслышать, как Хесс сонно пробормотал "дебил малолетний", и только после этого Авиан окончательно проснулся и осознал, что находится в камере. Кто бы мог подумать, что когда-то подобное сможет обрадовать? Но сейчас и правда затопило облегчение - его никто не тронет. Авиан разжал судорожно стиснутые на подушке пальцы, расправил сбившееся в ногах одеяло и повернулся на другую сторону, намереваясь вновь попытаться уснуть. Как оказалось, это было плохой идеей - Натаниэль смотрел. В тусклом свете, проникающем из коридора и улицы, сложно было различить выражение его лица, но сомнений, что смотрит он именно на Авиана, не возникало. Тот даже смутился - спать под чьим-то взглядом казалось неловким. Пришлось вновь перевернуться и накинуть на голову одеяло. Возможно, это и по-детски, но, в конце концов, имел же Авиан право хоть на какую-то приватность?
Как ни странно, вновь заснул он довольно легко, но через какое-то время снова вернулись сновидения. В этот раз в них фигурировал рыжеволосый бета, которого жестоко насиловали. Парень кричал, вырывался, а потом только жалко скулил и плакал. И не было никакой возможности помочь ему, Авиану казалось, что он просто прирос к земле, даже взгляд не в силах отвести. Оставалось смотреть, снова и снова, как одну-единственную сцену в до боли привычном спектакле.
Наверное, именно эти сны способствовали тому, что когда Авиан проснулся утром, он был полон решимости, по крайней мере, стараться вести себя достойно. Его привычка засыпать в слезах казалась жалкой и недостойной ему самому, а происшествие с рыжеволосым мальчишкой доказало, что Авиану повезло значительно больше, чем могло бы. Да, вчера было стыдно, и сегодня тоже наверняка будет нелегко смотреть всем прямо в глаза, но, в конце концов, от стыда не умирают. Решив, что хотя бы постарается сохранять хладнокровие, Авиан аккуратно спустился вниз, пытаясь не потревожить спящих на нижнем ярусе. Эльман с Далианом лежали в обнимку, и казались такими умиротворенными, расслабленными и даже счастливыми - глядя на них можно было забыть, что это тюрьма и что все чувства здесь искажены, задвинуты куда-то на периферию. Ведь главная цель - выжить. И никакие привязанности не должны этому мешать.
"Браво, Авиан, ты становишься циником", - кольнула мысль и быстро угасла. А как же иначе? Здесь только так и можно. Решив, что самобичевание ни к чему не приведет, Авиан откинул челку со лба и направился к раковине. Переодев рубашку и умывшись, он тихо сел за стол, дожидаясь пока проснутся остальные. Как раз перед Авианом лежала книга, отчаянно захотелось хотя бы перевернуть ее и прочитать название, но Натаниэль в это время уже завозился на своей койке. Книга была его, и трогать ее без спроса Авиан не решался. Да и просить вряд ли стоило, лучше было поинтересоваться у Далиана, ведь в тюрьме должна быть библиотека. Неплохо было бы сходить туда и взять хоть что-то почитать.
- Доброе утро, мелкий, - Авиан вздрогнул, когда рядом с ним сел Эльман. И как так тихо подкрался, спрашивается? Он был лишь в одних трусах, прижимался голой ногой и плечом, но отодвинуться Авиану было некуда: и так втиснулся в каменную кладку. - Как спалось?
- Доброе. Нормально, - под нос пробормотал Авиан и поерзал, надеясь хоть как-то увеличить дистанцию. Эльман не был таким громадным, как Хесс, да и у Натаниэля мышцы были значительно более развиты, чем у него. Эльман же был гибким и жилистым, не таким уж и пугающим, и, по сути, казался дружелюбным, если забыть об его двусмысленных намеках.
- А чего кричал тогда? - поинтересовался Эльман, широко зевнув и запустив ладонь в темные волосы. В первый день Авиану показалось, что они черные, но, приглядевшись, стало понятно, что это скорее темно-каштановый цвет.
- Не помню, - неопределенно ответил Авиан. Не хотелось говорить, что ему снилось, как его планируют насиловать. О вчерашнем происшествии в душевых пока никто не вспоминал, и было бы лучше, чтобы и впредь это не обсуждалось. Уж слишком унизительно, хотелось как можно скорее вытравить из себя эти воспоминания.
- Ясно, - Эльман неопределенно пожал плечами и, вытащив из пачки сигарету, закурил. Отодвигаться, видимо, он не планировал, поэтому Авиан затих и даже смог расслабиться. В конце концов, ничего страшного ему пока не грозило. А вскоре проснулись и все остальные, начали одеваться и переговариваться о каких-то мелочах. Ни Хесс, ни Натаниэль не обращали на Авиана внимания, как будто и не было вчера ничего. Хотя, наверное, для них это было слишком привычно и за ночь совсем забыто. И через какое-то время и сам Авиан почти успокоился.
***
Вскоре после завтрака Авиана увели в комнату свиданий. Догадаться, кто именно мог его навестить, было несложно. Удивляло другое - как Кристиану удалось так скоро добиться встречи? Впрочем, папа славился умением достигать желаемого, об этом не стоило забывать. Когда Кристиан вошел, Авиан встал из-за стола, окинул хрупкую фигуру родителя пристальным взглядом и остановил взгляд на скуле. Там красовался синяк, который, конечно же, был тщательно замазан тональным кремом, но то ли свет так падал, то ли кровоподтек был слишком ярким, потому что в итоге синеватый оттенок довольно четко проступал на светлой коже.
- Чем от тебя несет? - с подозрением поинтересовался Кристиан, после приветствия.
- Что у тебя на щеке? - в свою очередь спросил Авиан, вновь садясь за стол.
- Ударился. Так что это за запах?
- Ударился или ударили? Я стираю. Мыло, наверное, так воняет.
- Мыло? Какое любопытное мыло, - прошипел Кристиан, прищурившись и склонившись вперед. - Вин, скажи мне правду!
- Тебя ударил Джастин? - сейчас это единственное, что его интересовало. Кристиан разрушал свою судьбу, и от этого было больнее всего. Собственное благополучие отступало на второй план при такой явной демонстрации проблем у папы.
- Вин, так мы ничего не добьемся, - покосившись на охранника, тяжело выдохнул Кристиан. - Я хочу услышать ответ на свой вопрос: почему от тебя пахнет альфами?
- Крис, я живу с альфами. Они постоянно трахаются со вторым бетой, а я стираю их одежду. На твой вопрос отвечу: нет, меня не трогают. Все хорошо, честно, - сжав ладонь папы, Авиан вновь повторил вопрос: - Твоя очередь. Что у тебя с лицом? Это ведь из-за твоей идеи с ходатайством, да? Отец против?
- Это не твои проблемы, Вин, - заметив, что сын планирует возразить, Кристиан погрозил ему пальцем и быстро добавил: - Слушай, у меня очень мало времени. Я приехал только, чтобы повидаться с тобой и убедиться, что все хорошо. Мне нужно идти, если все будет по плану, то примерно через две недели я заберу тебя отсюда. И не смей возражать! - максимально строго сказал Кристиан, встал, поцеловал Авиана в щеку и тихо прошептал: - Люблю тебя.
- И я тебя, - Авиан улыбнулся и проводил папу взглядом. Его намерение переубедить Кристиана участвовать в подобной афере с самого начала было провальным. Уж слишком тот был упрям, чтобы отказаться от идеи, даже если она и грозила ему общественным порицанием. Оставалось лишь надеяться, что все они окажутся достаточно сильны, чтобы справиться с трудностями. Авиан бросил взгляд в окно. Здесь оно было больше, позволяло рассмотреть серое небо, по которому ветер гнал клочья сизых облаков. Вот так и в жизни сгущались тучи, грозясь в любой момент пролиться на головы ледяным дождем. Знать бы еще, когда именно это произойдет. Знать бы, как спасти себя и дорогих людей. Но, увы, Авиан не видел решения, не понимал, как одновременно и выбраться отсюда, и сохранить свою, хоть и далеко не идеальную, но семью.
***
- Кто приходил, мелкий? - спросил Эльман, как только Авиан вернулся в камеру. Натаниэль снова читал, Хесса в камере вообще не было, Далиан же снова спал, свернувшись в клубок под одеялом. - Ты пропустил прогулку.
- Ничего, переживу, - ответил Авиан и послушно присел за стол, посчитав, что постоянно прятаться на своей койке неразумно. - А приходил папа.
- Омежка? - заинтересовался Эльман.
- А что бывают другие папы? - Авиан не удержался от легкой иронии, уж слишком позабавила его реакция. Впрочем, он моментально испугался. Мало ли, как отреагирует Эльман? Добрый-добрый, но он все-таки альфа и дразнить его не стоило. И тут Натаниэль хмыкнул и даже на мгновение оторвался от чтения, окинув Авиана пристальным взглядом серо-голубых глаз. Возможно, показалось, но создалось ощущение, что он оценил ответ.
- Очень смешно, Нейт, - проворчал Эльман. - Или омеги это твоя больная тема? - атмосфера в камере переменилась в одну секунду. Как будто на помещение накинули колпак, превращая его в вакуум, лишенный всякого воздействия извне. Теперь был слышен любой шорох, каждый вздох и тихое сопение Далиана. Даже воздух, казалось, наэлектризовался, наполнился предчувствием предстоящей ссоры.
- А тебе, Эльман, какое до этого дело, напомни? - голос Натаниэля казался спокойным, до пугающего равнодушным. Но вместе с тем в нем была угроза, какое-то абсолютное осознание собственной силы, которую он мог в любой момент проявить. Авиан судорожно прикусил губу. Кто дергал его за язык? Но, в конце концов, он ведь не мог знать, что его ответ в итоге приведет к подобной ситуации.
- Да мне никакого. Просто немного напрягает, что ты постоянно навязываешь абсолютное поклонение по отношению к омегам. Их здесь, блядь, даже нет! Да и устарели все эти принципы! Они тоже бывают шлю...
Авиан даже не успел моргнуть, а Эльман договорить, как кулак Натаниэля впечатался ему в нос. На белую майку упало несколько алых капель, Эльман заматерился и запрокинул голову вверх, чтобы остановить кровь.
- Я тебя, сука, убью нахрен! - крикнул он, поднимаясь на ноги. Натаниэль в это время уже сидел абсолютно спокойно и вновь читал, но Авиан чудесно понимал, что если сейчас это не остановить, то драка может произойти грандиозная. К счастью, шум разбудил Далиана, и он быстро подошел, подхватил Эльмана под локоть, встал на носочки и быстро затараторил:
- Эл, я тебя прошу! Не нужно! Сейчас охрана услышит, всех в карцер отправят! Да и Хесс нас потом убьет! Прошу! - Далиан вытер кровь кончиками пальцев, и когда Эльман наконец-то перестал ненавистно прожигать взглядом Натаниэля, утащил его к раковине, умываться.
- Извините, - через несколько минут все же решился произнести Авиан. Натаниэль читал, отвлекать его было страшно, но попросить прощения казалось важным, потому что Авиан и вправду считал, что это из-за него произошел скандал.
- За что?
- Мне не стоило так отвечать Эльману. Его, наверное, именно это разозлило.
- Эльмана злит отсутствие у него мозга. Он, конечно, этого не осознает, но это действительно так, - хмыкнул Натаниэль, отложив книгу. - Он неплохой парень, но слишком молод еще, многого не понимает и, увы, понимать не хочет. Так что не бери в голову.
С этими словами Натаниэль встал из-за стола, потянулся, разминая затекшие мышцы. Авиан наблюдал за ним и думал, что он, вроде, не такой уж и плохой. По крайней мере, лично ему Натаниэль еще ничего не сделал.
- А можно мне взять книгу? - вдогонку спросил Авиан. Было боязно, но раз сегодня весь день состоял из сплошных авантюр, то почему бы не рискнуть еще раз?
- Бери, - Натаниэль не обернулся, только пожал плечами и одним плавным, выверенным движением забрался на свою койку.
***
- Нейт, конченная мразь, - зло сплюнул Далиан, когда они шли на ужин. Весь день прошел размеренно и спокойно, только Эльман косился на койку Натаниэля. Но в камере тогда уже был Хесс, да и не машут кулаками после драки.
- Лиан, он не сделал ничего такого, - неожиданно для самого себя вступился Авиан. Кристиан всегда прививал ему чувство справедливости и в этот раз именно Эльман поступил неправильно. Но, увидев осуждающий взгляд Далиана, поспешил добавить: - Конечно, не стоило бить, это да. Но и Эльман хорош.
- Эл не виноват.
- Может, ты просто влюблен в него? - со смешком поинтересовался Авиан.
- Да иди ты, мелкий, - Далиан ткнул его локтем под ребра, но по лицу растекся предательский румянец, давая понять, что предположение явно не беспочвенно.
За столом на Авиана снова косились все беты, особенно Брайан, но за сегодняшний день это стало привычным. Оказалось, что они ему завидуют, как пояснил на обеде Лиан. Ведь далеко не в каждой камере альфы защищают своих бет, это скорее исключение, чем правило, а значит Хесс чуть ли не святой, по словам того же Далиана. Правда, вспоминая о вчерашнем позоре, было сложно относиться к этому как к благодетели. Ведь, по сути, у Авиана вчера был первый настоящий поцелуй, не считая нелепых экспериментов по пьяни, и тот факт, что за этим наблюдала толпа, жутко отвращал. Что уж говорить о пальцах в заднице? Об этом вообще было больно вспоминать. Тяжело вздохнув, Авиан рассеянно стал рассматривать сидящих за столом, пока его взгляд не наткнулся на рыжеволосого паренька. Тот сидел на самом краю, бледный до синевы, не ел, а смотрел на свои сложенные на коленях руки.
- Я на минуту, - покосившись на охранников и перекинув одну ногу через лавочку, пробормотал Авиан.
- Куда? - Далиан сразу вцепился в его руку и пытливо посмотрел своими светлыми глазами.
- Подойду к нему, - Авиан кивнул подбородком в необходимом направлении и уже планировал вырваться из захвата беты, но тот резко потянул его вниз, рявкнув:
- Свихнулся, блядь? Нельзя! Ты что не понимаешь, что здесь очень четкая иерархия? Ты не можешь общаться с общей проституткой! Если, конечно, и сам не хочешь стать ей.
- Он не про...
- Его трахали все желающие! И будут трахать столько, сколько он пробудет здесь или пока не сдохнет! Снимай розовые очки, Авиан, пока не поздно! - Далиан осмотрелся по сторонам, чтобы убедиться, что их разговор никто не слушал, а только потом разжал пальцы и вернулся к ужину. Авиану ничего не оставалось, как снова усесться на лавочку. Как же все-таки здесь сложно, с этими странными, животными правилами...
- Зачем ты мне помогаешь, Лиан? - через несколько минут спросил Авиан. Взгляд то и дело возвращался к концу стола - рыжеволосый все также не шевелился, лишь иногда испуганно вздрагивал.
- Я, помнится, уже отвечал на этот вопрос. Я не желаю тебе зла. Ты еще совсем мальчишка, а я не такой зверь, как ты, возможно, подумал.
- Я так не думаю. Прости, не хотел обидеть. И спасибо, что помогаешь, - Авиан говорил искренне. Страшно было представить, что было бы с ним в первый же день, если бы не советы и предостережения Далиана. В какой-то мере он напоминал ему идеал старшего брата - строгий и одновременно понимающий. - А сколько тебе лет?
- Тридцать, - хмыкнул бета, подмигнув.
- Правда?
- Угу, а что? Хорошо сохранился? - Далиан засмеялся, Авиан тоже улыбнулся. Он и правда не предполагал услышать подобную цифру.
- А остальным сколько? Ну, нашим, я имею в виду?
- Хессу сорок два, я уже говорил. Натаниэлю за тридцать, точно не знаю. Эльману двадцать три. Ладно, хватит болтать, строиться пора. И не забывай, о чем я тебе говорил - будь реалистом, Авиан. Здесь это главное условие выживания.
***
Дни медленно текли: совершенно серые и однообразные. Со временем ко всему привыкаешь, поэтому по прошествии двух недель Авиан приспособился и к рациону, и к режиму, и к работе и даже к особенностям характера альф. Конечно, было сложно, и иногда он едва сдерживал слезы, но, в-принципе, научился справляться с трудностями. Единственное, что волновало, так это отсутствие вестей от Кристиана, хотелось быть уверенным, что с папой все нормально. Увы, связаться с ним у Авиана не было никакой возможности. Раз в три недели разрешался звонок, но ближайший срок был только через два дня, а до этого времени оставалось лишь тешить себя надеждой, что ничего плохого не произошло.
Впрочем, проснувшись на рассвете, Авиан понял, что у него появилась еще одна проблема. Он, кажется, заболел. Тело пылало, губы пересохли, а каждый вдох отдавался болью в животе. В камере казалось до жути жарко, хотя на деле была уже поздняя осень, и в многочисленные просветы в каменной кладке проникал холодный ветер. Авиан сбросил с себя одеяло, свернулся в клубок, прикусил подушку и постарался вновь уснуть. Только болезни ему сейчас и не хватало.
Воздух шумно вырывался из пересохшего рта, разрывал легкие и глотку. Сглотнуть вязкую слюну не получалось, Авиан то и дело проводил языком по потрескавшимся губам и иногда глухо стонал в подушку. Состояние было странным - не полноценный сон, а болезненная дрема, в которую то и дело врывались острые запахи и искаженные звуки. Хотелось проснуться, но веки, казалось, были налиты свинцом и все, что выходило - выгибаться в немыслимую дугу, расцарапывать кожу на собственном животе, в яростной попытке избавиться от спазмов, скручивающих внутренние органы в тугие узлы. Ноги Авиана скользили по жесткому матрасу, путались в простыне, и он отчаянно пытался скинуть ее, потому что даже касание ткани причиняло жгучую боль.
- Ты конченная мразь! - Авиан не успел даже разобрать, кому принадлежат эти слова, только почувствовал, как его стаскивают с койки, обхватив за запястья. О каменный пол сбились колени, не удержав равновесия, Авиан повалился вперед, оцарапав подбородок и сильно ударившись носом. Мгновенно подкатила тошнота, и его скрутило в рвотных спазмах. Благо, желудок был пуст, удалось сплюнуть лишь слюну с кровавыми сгустками. Но отдышаться Авиану не дали, Хесс - а это был именно он - обхватил его рубаху на спине и заставил встать, словно жалкого щенка. Развернул к себе и прорычал: - Что ты, ублюдок, принял? Что ты принял?!
- Я не... - говорить было сложно, дыхание перехватывало от невероятной смеси запахов. Авиану казалось, что в камере вовсе не осталось воздуха, только ядовитая смесь, проникающая в поры и причиняющая ужасные страдания.
- Ты, сука, шлюхой себя захотел почувствовать? Захотелось, чтобы тебя выебали, да? - Хесс толкнул Авиана в грудь, вынуждая упасть на койку. Тот ударился затылком о стену, почувствовал как содралась кожа, и горячая кровь потекла из раны, заливая шею. Авиан ничего не понимал, не мог пробиться сквозь дурман, лишающий рассудка. Только когда его ноги резким рывком раздвинули в стороны с такой силой, что едва связки не порвались, с губ сорвался первый всхлип. И после этого рыдания было уже не остановить: слезы сплошным потоком текли по щекам, а из горла вырывался жалкий вой. Хесс, казалось, растерялся. Он смотрел на плачущего мальчишку и задавался вопросом, зачем тот вообще принял феромоносодержащие препараты? Вроде бы не дурак, да и достать их здесь нелегко...
- Хесс, пусти, - сквозь слезы Авиану кое-как удалось рассмотреть Натаниэля, который аккуратно разжал цепкие пальцы Хесса, сжимающие бедра. Каждое невольное касание альф посылало по коже миллионы горячих искр: они проникали в вены и скручивались в животе огненным шаром. Как же больно! - Отойди, слышишь? Отойди! - Натаниэль повысил голос, и Хесс почему-то послушался - в несколько шагов оказался у стола, впечатал кулак в деревянную поверхность и тяжело засопел.
- Натаниэль, я поговорю с ним, все выясню, - словно сквозь слой ваты удалось различить голос Далиана. Только сейчас Авиан заметил, что творится на койке напротив: Далиан стальной хваткой вцепился в плечи Эльмана, как будто удерживая того на месте. Альфа и правда выглядел безумным: зеленые глаза стали совсем черными, на светлой коже проступили алые пятна, словно и Эльман мучился лихорадкой так же, как Авиан. - Эл, сиди! Слышишь меня! Не сходи с ума! Авиан, иди ко мне!
Кое-как удалось забраться на свою койку и улечься там вместе с бетой. Слезы невозможно было остановить, Авиану вообще казалось, что он умирает, настолько больно было даже просто дышать. Далиан накрыл их одеялом с головой, уткнулся лбом в лоб Авиана, кончиками пальцев стер влагу со щек и забормотал:
- Что ты принимал? Вспоминай! Ты брал какие-то таблетки? Ел или пил что-то не из рациона? Авиан, думай! Они же свихнутся скоро!
- Я ничего не принимал. Я просто заболел. Я не знаю... - Далиан несколько минут молчал, задумчиво поглаживая сухие губы мальчишки, а потом деловитым тоном осведомился:
- Во сколько лет определили статус?
- В шестнадцать, как и всем, - с трудом ответил Авиан. Господи, он задыхается, а кому-то еще есть дело до его статуса? Хотелось на улицу - дышать, дышать, дышать морозным воздухом, только бы прогнать жар из измученного тела.
- Результаты анализов крови не вызывали сомнений? Тебе не делали УЗИ? - Далиан упорно не отставал, поглаживая напряженные плечи. Как ни странно, но его касания не вызывали боли, даже немного расслабляли. Но лишь до очередного вдоха. Этот чертов ядовитый воздух убивал!
- Нет, все было однозначно. Далиан, что такое? - Авиан прикусил губу, потерянно шмыгнул носом. Пусть ему помогут, сделают хоть что-нибудь! Эта мука грозилась свести с ума.
- Еще не знаю... - задумчиво протянул бета. Он опустил руку ниже, погладил поясницу, а потом забрался под резинку трусов, стягивая их вниз.
- Что ты творишь? - изумленно выдохнул Авиан, жалея, что ночью изменил своей привычке и стянул-таки брюки. Он хотел перехватить наглую ладонь, обвинить Далиана в жестокости. Ведь он доверял ему, как к старшему брату относился, а тот вытворяет какое-то непотребство в такой ужасный момент!
- Успокойся! - тихо, но вместе с тем очень твердо, произнес Далиан. - Я не причиню тебе вреда. Нужно кое-что проверить, - Авиан хныкнул, но все же перестал елозить, позволяя пальцам скользнуть между ягодиц. Впрочем, когда Далиан коснулся ануса, он не удержался от крика, сжался весь, задрожал, словно осенний лист на порывистом ветру. Это было сравнимо только с ударом тока - настолько яростный импульс, от которого перед глазами мутнело, а по вискам стучало набатом.
- Лиан, Лиан, я прошу-у-у... - жалкий стон смешался со всхлипами, Авиан попытался оторвать чужую руку от своего тела, но ничего не выходило. Впрочем, экзекуция длилась недолго: вскоре Далиан поднес пальцы к лицу, принюхался, даже, кажется, лизнул. И в тусклом освещении удалось различить, какое волнение отразилось на лице беты. - Что такое? Со мной что-то не так, да?
- У тебя скоро начнется течка, Авиан, - хотелось смеяться - громко, нервно. Еще больше хотелось послать всех нахрен, сказать, что шутка затянулась, а он, Авиан, никогда не поверит в этот бред. Но произнести ничего подобного не удалось: спазмы в животе стали такими сильными, что пришлось вгрызаться в подушку, лишь бы только не завизжать фальцетом. Кажется, собственное тело доказывало, что Далиан говорил ему правду...
***
- Меня теперь отпустят домой? - тихо поинтересовался Авиан, когда спустя полчаса Далиан вновь забрался на его койку. О чем он говорил с альфами, так и не удалось разобрать - они намеренно шептались. А вот сейчас их увели на завтрак, Хесс каким-то образом смог договориться с охраной, чтобы оставить Далиана с Авианом в камере.
- Все не так просто... Твой статус накладывает на тебя массу обязанностей, омега не может быть замешан в чем-либо, порочащем его честь или влияющем на возможную чистоту потомства. Ты же лучше меня это знаешь, Авиан! Я не могу представить, какой поднимется скандал, если узнают, что ты, будучи омегой...
- Может это все-таки не так? - одинокая слезинка сорвалась с ресниц, прочертила дорожку по виску и затерялась в черных волосах. Боже, Авиан ведь даже внешне не был похож на омегу: невзрачная ворона в семье лебедей! Почему так?
- Авиан... - Далиан тяжело вздохнул и грустно произнес: - Перестань тешить себя иллюзиями. Кроме того, все не так страшно. Завтра тебе разрешат звонок, ты свяжешься с семьей, и, я думаю, они смогут организовать, чтобы тебя увезли без шума. А там все будет хорошо: у тебя будет муж, семья, дети. Ты еще не понимаешь, что с тобой произошло чудо, Авиан! Конечно, сейчас тебе тяжело, но все забудется, как страшный сон, - Далиан говорил так уверенно, создавалось ощущение, что он и правда верит, что быть омегой - благодать. Впрочем, Авиан не знал, что испытываешь, когда тебе тридцать, впереди маячит старость, а все мечты о детях и любви так и остаются лишь мечтами. Быть может, это и правда страшно. - Так что, твои родители заберут тебя?
- Да, папа заберет, - Авиан понимал, что подобную просьбу можно адресовать только Кристиану, и никому иному. Джастин уже показал, что для него разная кровь - тот критерий, который способен убить все чувства; он вряд ли будет его защищать, а наоборот испортит жизнь окончательно.
- Вот видишь! Хесс заплатил, чтобы нас сегодня никуда не выводили, завтра тебя к телефону отведет бета, запах ей различить не удастся. Осталось только пережить этот день. Все у тебя будет хорошо, мальчик, все будет хорошо, - Далиан откинул со лба Авиана смоляные пряди и улыбнулся.
- Спасибо тебе, - сдерживать эмоции было так сложно, никакие понятия о гордости и самоуважении больше не играли роли, были словно пустой звук. Все, что руководило Авианом, это желание быть защищенным, испытывать нежность и хоть что-то человеческое к себе. О тех потребностях, которые проявятся вскоре, как только течка начнется в полную силу, не хотелось даже думать. Это будет не сегодня, а тогда рядом уже будет Кристиан. Он поможет пережить все это.
- Хватит благодарить! Так, теперь давай поторопимся. Нужно переодеть тебя и сменить постельное белье, пока наши не вернулись. А еще голову твою посмотреть, у тебя все волосы от крови слиплись, - Далиан помог Авиану спуститься, усадил его за стол, а сам сдернул мокрые от пота простынь и наволочку, бросив в кучу с грязным бельем. - Эх, теперь мне снова придется стирать.
- Прости, - задушено прохрипел Авиан.
- Я же не виню тебя, дурень. Мы все справимся. Обязательно справимся.
***
К вечеру Авиан уже не верил, что переживет ночь. Неизвестно, что именно было причиной такого жуткого состояния - то ли сам факт задержки первой течки, то ли непосредственная близость трех альф. Но чувствовал он себя жутко. Далиан постоянно был рядом, стирал со лба пот, держал стакан с водой у губ, нашептывал какую-то утешительную несуразицу. Авиан был готов молиться на бету и причислить его к лику святых, но даже поддержка Далиана помогала все хуже и хуже. В тесной камере не было места, чтобы скрыться от смеси запахов - разных, но одинаково острых. Это было словно находиться в клетке с тремя хищниками, ощущать опасность, исходящую от них, знать, насколько они голодны, и понимать, что вся выдержка их держится лишь на привитых с детства принципах о неприкосновенности омег, и ни на чем ином. Но надолго ли хватит принципов, когда разум застилает животная похоть? Авиан очень сомневался в этом.
- Блядь, это просто невозможно! - Эльману было тяжелее всего: это именно он курил без передышки и сжимал пальцы на столешнице до белизны. Вот и сейчас он откинул окурок и севшим голосом пробормотал: - Ему же будет легче, если он трахнется. Он ведь мучается! - неизвестно к кому конкретно Эльман обращался, явно не к Авиану, но тот услышал. Испуганно прикусил губу, сжался в клубок. Легче? Ну, да, на время течки. А потом? Как потом жить?!
- Ему станет легче, если ты закроешь рот, - ответил Натаниэль - спокойно и размеренно. Это удивляло, потому что даже Хесс тяжелее справлялся, хотя и был старше. Нейт же казался почти спокойным, если не присматриваться к дрожащим пальцам и потемневшим глазам. - Он отсюда завтра выйдет. И воспоминания о тюремной оргии ему ни к чему.
- Иди нахуй, Нейт, - зло сплюнул Эльман. В этот раз Хесс не вмешался: он лежал на своей койке с закрытыми глазами, хотя и не спал - выдавало поверхностное дыхание. - Лиан, иди хоть ты сюда.
- Я занят, Эл. Отвали! - в другой ситуации Авиан даже посмеялся бы над выражением лица Эльмана, который сразу же сжался, словно нашкодивший щенок, после слов Далиана. Было странно замечать, что именно у хрупкого беты получалось лучше всего сдерживать неуемную энергию Эльмана. Возможно, это был знак того, что чувства их взаимны, просто проявлять их здесь слишком явно неуместно?
В ту ночь никто не спал. Эльман ворочался и постоянно матерился, а под утро и вовсе начал вышагивать по камере, пока не был остановлен взбесившимся Хессом, который до этого упрямо имитировал спящего. Натаниэль лежал с открытыми глазами, несколько раз Авиан ловил его взгляд - в нем было сострадание и понимание, - но все же сразу отворачивался. Как же это все низко! Когда его считали бетой, то лучшее, что он мог получить от альф - игнорирование. Но как только проявился этот омерзительный омежий статус, его сразу начали защищать, желать ему счастливой жизни и играть несвойственное благородство. Авиана даже удивляло, что они не повалили его и не оттрахали до полусмерти. Днем, когда они с Далианом были одни, он спрашивал, нет ли вероятности, что терпение альф лопнет. Как оказалось, в этот раз именно Натаниэль был его основным опекуном и защитником. Ну, конечно, омега ведь, а Нейт возводил подобное положение в культ. Противно это все! Нечестно и неправильно!
Что касалось самого Авиана, он то проваливался в горячечный бред, стонал в подушку и давился собственными слезами, то смотрел невидящим взглядом в окно, и молил Бога, чтобы уже завтра всего этого не видеть, оказаться дома, под опекой любящего папы. Усталость давала о себе знать, иногда он отключался, проваливался в вязкую темноту на несколько минут, но боль в голове, а особенно внизу живота возвращала Авиана в реальность с завидным постоянством. Между ягодиц становилось все более влажно, ткань белья противно липла к коже, и это было так унизительно и неправильно. Он ведь хотел просто спокойной жизни, а что получил в итоге? Исковерканную судьбу и ненужное положение, накладывающее массу обязательств. За что же так? Кто же раздает на небесах счастье и почему ему, Авиану, достается одно лишь горе?
Впрочем, все имеет свой конец, так и ночь окончилась, сменилась серым, промозглым рассветом. Никто больше не видел смысла притворяться, альфы сели за стол - молчаливые и напряженные, Далиан вновь помог Авиану спуститься и переодеться за стенкой. Умыл его холодной водой, пригладил растрепанные волосы и прошептал:
- Ты молодец, ты со всем справился. Не держи на них зла, они никогда не желали тебе вреда. Ни тогда, ни сейчас. Ты этого еще не понимаешь, но нам очень повезло с ними. Все могло быть значительно плачевнее. Поверь. А теперь пойдем, нам осталось подождать совсем немного.
Авиан послушно кивнул и вновь забрался на свою койку. Возможно, Далиан был прав, но думать об этом сейчас не получалось. Вот когда он окажется дома, в теплоте и безопасности, тогда можно и поблагодарить Господа, что ему "достались" адекватные альфы. Сейчас же это было преждевременно. Не хватало только сглазить...
@темы: слэш, НЦ-17, ориджинал, Работы в процессе, Окно на северную сторону