Каждый человек сумасшедший. Вся суть в том, насколько далеко находятся ваши палаты..
Авиан недовольно поморщился, ощутив прохладное прикосновение к губам. Голова гудела так, словно он долго и упорно бился ею обо что-то твердое, даже появилось желание потрогать лоб и убедиться, нет ли на нем шишки. Когда в рот проник теплый язык, Авиан наконец-то понял, где и с кем находится, и почему он чувствует себя настолько измученным. Тюрьма, течка, много секса, мало сна - ничего удивительного, что организм был истощен. Всякий раз после сцепки, тяжело читать дальшедыша и возвращаясь в тягучую реальность, Авиан искренне считал, что больше не сможет пережить ни единого раза. Но уже совсем скоро вновь просил взять его, задыхаясь, забывая собственное имя и не всегда помня, кто входит в него, сжимая в крепких объятиях.
Открывать глаза не хотелось, и даже отвечать на поцелуй не было сил, поэтому Авиан лишь безвольно лежал, позволяя чужому языку хозяйничать в его рту, вылизывая, казалось, каждый дюйм. В паху постепенно тяжелело, но пока это еще можно было терпеть, поэтому Авиан старался ничем не выдать, что проснулся. Веки наверняка были опухшими, а глаза - покрасневшими, и, по-хорошему, не помешало бы заснуть и не просыпаться несколько ближайших суток. Но, увы, это было невозможно. Пока течка не закончится - мечты об отдыхе неосуществимы.
- Дай ему поспать нормально! - раздраженный голос Далиана разнесся совсем близко, а спустя мгновение удалось различить звук оплеухи.
- Ты чего бьешься? Я же его не бужу, - обиженно проворчал Эльман, и омега с трудом подавил улыбку. Да уж, Далиан в своем репертуаре - всегда на страже интересов Авиана. - Ты меня поцелуешь?
- И не подумаю. Ты себя видел, опухшее чудовище? - фыркнул Далиан, но, видимо, сжалился, потому что вскоре удалось различить характерный звук поцелуя и довольный смешок Эльмана. Авиан не удержался - приоткрыл глаза, смотря на парочку из-под полуопущенных ресниц. Они были красивыми, настолько гармоничными вместе, что омега невольно залюбовался, не в силах отвести взгляд. И очнулся лишь тогда, когда понял, что Далиан заметил его шпионаж. Бета толкнул Эльмана в грудь, разрывая поцелуй, озорно улыбнулся и произнес:
- Доброе утро, мелкий. Как ты?
- Доброе. Все хорошо, - смущенно пролепетал Авиан, отводя взгляд. Нужно же было так опозориться!
- Мой сладкий проснулся, - пропел Эльман, увлекая омегу в глубокий поцелуй. Сначала Авиан не хотел отвечать. Не сейчас, не когда Далиан видит! Но потом все же разомкнул губы, скользнул языком в чужой рот, крепко обнял за шею, поддаваясь всем телом вперед. Знал, что Далиан не осудит. Понимать его взгляды на жизнь было сложно, но, видимо, стоило принять, что бета с высоты своего жизненного опыта совершенно иначе относится к подобному. По крайней мере, хотелось в это верить. И уже совсем скоро почувствовал, как стремительно накатывает возбуждение, затапливая волнами. В ушах шумела кровь, а живот сводило уже хорошо знакомыми спазмами. Авиан бесстыдно терся о тело Эльмана, гладя широкую спину и хрипло бормоча что-то неразборчивое в поцелуе. Не верилось, что еще несколько минут назад единственным желанием было выспаться, сейчас же казалось, что если в ближайшие минуты он не получит разрядку, то просто умрет от напряжения.
- Ты его хоть не задуши там. Язык уже в глотку пихнул, - это уже проворчал Хесс, Эльман немного отстранился, скосил взгляд на соседнюю койку, произнося:
- Не будь занудой. Ты чудесно знаешь, что Авиану это нравится. Правда, малыш? - Эльман улыбнулся, подмигивая, Авиан же только прикусил губу и промолчал. Что было сказать? Признаться, что ему, Авиану, нравится, когда его трахают и неважно, кто это делает? Не настолько он еще лишился стыда, хотя, конечно, тело говорило само за себя. - Да и нужно ему снова, ты же видишь.
- Течке пора бы уже идти на спад, - Хесс нахмурился, подходя ближе и тоже присаживаясь рядом. Под пристальными взглядами двух альф было очень неуютно, и Авиан уставился на койку Натаниэля, рассеянно отмечая, что того в камере почему-то нет. Впрочем, долго раздумывать о Нейте не получилось, потому что Хесс бесцеремонно сдернул с Авиана простынь.
- Хесс! Что ты творишь? - разъяренным шепотом выдохнул омега, пытаясь взглядом найти Далиана - своего извечного защитника - и одновременно отвоевать отобранную простынь. Ничего не вышло: Далиан скрылся где-то у раковины, а руки Авиана Хесс перехватил, сжимая пальцы на запястьях.
- Не дергайся. Иди-ка сюда, парень, - альфа дернул омегу на себя, усаживая на колени и абсолютно игнорируя пунцовые пятна, растекшиеся не только по лицу, но и по шее, плечам и груди Авиана. Эльман с любопытством наблюдал, но не вмешивался. Впрочем, судя по остекленевшему взгляду, он уже плохо соображал и мог думать лишь о запахе омеги и своем собственном возбуждении. - Дай я потрогаю.
- Не смей! - запоздало вскрикнул Авиан, когда в ложбинке ягодиц скользнули пальцы, подбираясь к анусу. Он, конечно, нуждался в разрядке и непрочь был получить ее с Хессом, но не на койке же Эльмана? Да и вид младшего альфы настораживал - создавалось ощущение, что его совершенно не смущает нахождение Авиана в чужих объятиях. Нужно было спросить у Далиана, насколько далеко они заходят в своих экспериментах, потому что он, Авиан, никогда, ни при каких условиях, даже в самых безумных фантазиях не согласится на... - Ох-х...
- Сладкий мой, - все мысли взорвались, словно цветастые мыльные пузыри, в тот момент, когда Эльман жарко выдохнул эти слова куда-то в изгиб плеча, а Хесс в ту же секунду ввел сразу два пальца на всю глубину, поглаживая мягкие стенки. Что он там говорил "не буду"? Неважно, совсем неважно... Сейчас, когда Эльман целовал шею и выводил узоры на груди Авиана, часто задевая затвердевшие соски, а Хесс трахал его пальцами, было плевать, как это называется, и что это абсолютное моральное падение. - Какой же ты прекрасный...
- Эл, пожалуйста... ну, пожалуйста... Хесс, - омега прохныкал, стараясь как можно глубже насадиться на пальцы, подставляя саднящие губы под жадные поцелуи Эльмана, гладя чьи-то ноги, бедра, плечи, путая пальцы в чьих-то волосах. Не понимая уже ничего, не думая ни о чем. Разрываясь на части, чувствуя такой разный вкус губ альф, ощущая прикосновение, кажется, каждой клеточкой тела.
- Тихо-тихо, парень! Сейчас все будет. Терпи! Эл, ты? - Авиан потянулся к голосу, ничего не видя расфокусированным взглядом, мазнул поцелуем по щеке, покрутил бедрами, пытаясь усилить контакт уже с тремя пальцами, свободно двигающимися в нем. И разочарованно простонал, когда Хесс вовсе вытащил их, теперь просто легко поглаживая мокрое от смазки, часто сокращающееся отверстие. - Эльман, слышишь меня?
- Нет, ты сам. Я хочу его здесь, - Авиан не узнал голос Эльмана - низкий гортанный - и только успел подивиться этому таинственному "здесь", когда Хесс уже легко развернул его, прижимая спиной к своей груди. Удобнее устроившись, он приподнял омегу за бедра, и тому пришлось широко, до боли в связках, развести ноги, кладя голову на плечо альфы, запрокидывая ее вверх и позволяя увлечь себя в глубокий поцелуй. Еще одно мгновение - и вот уже головка члена Хесса прижалась к его анусу. Несколько дразнящих толчков, совсем чуть-чуть, едва раздвигая тугое кольцо мышц, почти довели Авиана до обморока. Он жалобно проскулил, прикусывая Хессу губу и слизывая алые капельки.
- Пожалуйста, - сиплый выдох, на грани слышимости, но Хесс понял. Уже в следующее мгновение он нажал Авиану на бедра, и тот опустился вниз, полностью принимая в себя член. С губ сорвался удовлетворенный стон, и Авиан, закатив глаза, начал размеренно двигаться, ощущая такую необходимую заполненность.
- Офигенный, - восторженно выдохнул Эльман, напоминая о своем присутствии. Авиан открыл глаза, обнаружил младшего альфу перед собой и смущенно прикусил губу, чувствуя те отголоски отвращения, которые вскоре, после разрядки, затопят его с сокрушительной силой. Знали бы его родители, что их сынок вел себя здесь, как последняя блядь, может быть оставили бы его гнить в тюрьме без каких-либо зазрений совести. Одно дело, когда занимаешься сексом наедине, в другое - когда кто-то наблюдает и почти участвует. Впрочем, почему "почти"?
Как будто убеждая Авиана, что здесь понятие стыда совершено обесценено, Эльман склонился над ним и вобрал в рот член омеги. Тот хотел возмутиться, сказать хоть что-то, потому что эта ебучая оргия - не для него! Он так не может! Но жаркая глубина рта, быстрое порхание языка на головке, умелое сжатие гладких губ - все это было настолько приятно, что Авиан лишь выгнулся в пояснице, одновременно толкаясь глубже в горло Эльману и сильнее насаживаясь на член Хесса. Никогда ему еще не было так хорошо, и он кричал, и плакал, и умолял, и сильно дергал Эльмана за темные пряди, и сжимал ладони Хесса до ранок-полукружий от ногтей.
- Вкусный. Я и не сомневался, малыш, - вскоре выдохнул Эльман, когда Авиан кончил ему в рот. Альфа облизывался, словно довольный кот, а потом поцеловал зареванные щеки омеги и, в конце концов, накрыл его губы своими - солеными и терпкими от слез и спермы. И Авиан целовал в ответ, задыхаясь без воздуха, рассыпаясь на атомы под чьими-то руками, срывал голос от заглушенных, раздирающих гортань, криков. Казалось, что он обезумел от запахов, от прикосновений, от поцелуев и объятий до хруста в ребрах - настолько этого было много. Вдвое больше, чем можно пережить...
Позже, когда все закончилось, омега укрылся с головой и прикусил уголок посеревшей наволочки, чтобы сдержать рыдания, клокочущие в груди. Как он расскажет об этом Кристиану? Как объяснит это самому себе? Как научиться относиться к этому легко, как Далиан? И нужно ли вообще учиться подобному? Вопросов было множество, ответов не было вовсе, и Авиан мысленно поклялся себе, что не будет говорить об этом ни с кем. Можно же сделать вид, что этого не было, правда? Что это не его вина? Впрочем, его ведь не принуждали...
***
Авиан уже почти десять минут смотрел в книгу, но строчки упрямо расплывались, никак не складываясь в осмысленные слова. На коленях стояла тарелка, но о еде Авиан вспоминал лишь когда слышал покашливание Далиана. Тогда он набирал полную ложку, впихивал ее в рот и рассеяно жевал, чтобы не обижать бету. Тот же благоразумно молчал, перестилая постельное белье на койках, и изредка бросал обеспокоенные взгляды на профиль Авиана. Несколько раз он порывался заговорить, спросить о том, что же так гложет омегу, но сдерживался. Понимал, что тот заговорит сам, когда решится, и все расскажет. Так и произошло - еще через несколько минут Авиан шумно захлопнул книгу, отодвигая ее от себя, поставил тарелку на стол и устало прикрыл веки.
- Все на прогулке? - в конце концов, тихо спросил Авиан.
- Да. Все нормально еще? - Далиан присел рядом, внимательно вглядываясь в осунувшееся лицо омеги. Ресницы того часто дрожали, откидывая темные тени на щеки, и Далиану почудилось, что Авиан готов расплакаться. Тяжело вздохнув, бета уложил голову парня себе на плечо и настойчиво повторил: - Ты нормально себя чувствуешь?
- Да, Лиан, все хорошо, - просипел Авиан. - А ты почему на прогулку не пошел? Если из-за меня, то это совершенно лишнее. Я не хочу, чтобы тебе приходилось себя в чем-то ограничивать.
- Начинается! Ну-ка прекрати! - прикрикнул Далиан, несильно стукнув по затылку. - Нашелся мне тут пуп Земли! Я здесь, потому что камера напоминает свинарник. Нужно поменять белье, а потом идти в прачечную. Хесс договорился с Томасом, тот сейчас совершенно шелковый. Постоянно о тебе спрашивает.
- Да? - Авиан испуганно поднял голову, прикусывая губу. - Все нормально? Он же не догадался?
- Все нормально, - успокоил Далиан, снова укладывая черноволосую голову на свое плечо. - Я уже говорил - это не твои проблемы. Просто он обосрался из-за угрозы потерять работу, так что сейчас с ним несложно договориться. Расскажешь, почему ты такой кислый? - Далиан сознательно сменил тему, чувствуя, как напрягся Авиан. Было заметно, что ему сложно подобрать слова, он несколько раз открывал рот, но так и не произносил ни единого звука.
- Я устал, - в конце концов, выдохнул Авиан, смущенно пряча лицо на плече беты. - Хочу домой.
- Скоро будешь дома. Я знаю, что сложно, нужно немножко потерпеть. Все забудется, мой хороший. Все забывается, - перебирая отросшие на затылке пряди омеги, прошептал Далиан. - Ты обязательно будешь счастлив, вот увидишь. Иначе и быть не может.
Бета говорил еще что-то, но Авиан уже не слушал. Тихий голос окутывал, словно теплое облако, а руки, обнимающие за талию, казались такими надежными, что вскоре глаза закрылись, а все мысли улетучились, сменились благодатной легкостью. Авиан заснул. Заметив это, Далиан замолчал, тяжело вздохнул и удобнее устроил голову парня на своем плече. Сидеть на жесткой скамейке было неудобно, горячее дыхание обжигало кожу, а белье он так и не перестелил, рискуя нарваться на гневную отповедь от Хесса. Но, смотря на сопящего омегу, который сейчас казался совсем ребенком, Далиан не решался даже пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы разбудить Авиана. Слишком он напоминал ему младших братьев и стал почти родным. Забота о нем стала естественной, поэтому Далиан тоже прикрыл глаза, вжимаясь затылком в холодный шершавый камень стены. Он чудесно знал, что спать Авиан будет недолго. Так и оказалось. Уже минут через двадцать омега заерзал и тихо простонал. Ресницы дрогнули, и, бегло осмотрев камеру помутневшим взглядом, Авиан поинтересовался хриплым ото сна голосом:
- Я долго спал?
- Нет, совсем чуть-чуть, - Далиан улыбнулся, разминая затекшую шею. - Как ты себя чувствуешь? Потерпишь еще?
- Все хорошо пока, - пробормотал Авиан. Напряжение внизу живота было еще совсем слабым, в этот раз интервал "покоя" был значительно дольше. Это обнадеживало, возможно, вскоре течка и вовсе сойдет на "нет". А потом приедут родители, заберут его отсюда и все забудется. Да, конечно, забудется. Разве есть какой-то повод, чтобы когда-либо вновь припоминать эти безумные дни?
- Хорошо. Ладно, мне нужно перестелить белье, иначе Хесс выебе... Будет ругаться, - поправился Далиан, чем вызвал у Авиана улыбку. Даже жаргон они поменяли ради него, видимо щадя слух омеги.
- Я помогу тебе.
- Даже не думай! - Далиан отрицательно покачал головой, сосредоточенно стягивая простыни с койки Эльмана. - Сиди, отдыхай!
- Лиан, перестань! Только не начинай нести вот эту хрень про то, что мне теперь нельзя ничего делать. Я даже слушать это не хочу, ясно? - Авиан раздраженно запустил пальцы в волосы, прожигая бету сердитым взглядом, и тот не сдержался от улыбки.
- Ладно-ладно, как хочешь! Только не бей меня! Перестели тогда у Хесса, - Авиан кивнул и быстро принялся за работу. Почему-то сегодня это приносило настоящее удовольствие, как будто вот так, занимаясь рутинным трудом, он делал что-то важное и полезное. Впрочем, это было неудивительно после нескольких дней совершенно своеобразного существования.
Авиан скинул грязные простыни в кучу с бельем, постелил свежую, приподнимая матрас. Самочувствие было вполне терпимым, и он даже начал насвистывать под нос песенку, которую ему в детстве часто пел Кристиан.
- Ой, Авиан, подними фотографию и положи под матрас. Выпала, наверное, - произнес Далиан, и омега действительно заметил под ногами белый прямоугольник. Склонившись, он взял фото в руку, безразлично перевернул, всматриваясь в лицо Хесса. Альфа был узнаваем, хотя и значительно моложе. Наверное, ему было здесь лет двадцать пять, а может и меньше. Он широко улыбался и выглядел абсолютно счастливым, а руки его лежали на округлом, явно беременном, животе омеги. Несколько мгновений Авиан смотрел на переплетенные пальцы альфы и омеги, а потом поднял взгляд выше. Светлые волосы, голубые глаза, белозубая улыбка - омега был прекрасен, счастлив и, кажется, безумно влюблен. Авиан тяжело осел на пол, не выпуская из дрожащей руки фотографию. С нее ему улыбался его первый мужчина и Кристиан - его папа.
- Авиан, ты скажешь, что происходит или нет? - Далиан обеспокоенно опустился на колени, сжимая безвольные руки омеги в своих ладонях. Вот уже минуту, как он поднял Авиана с пола, усадил на койку Хесса и пытался выяснить, что же все-таки стряслось. Попытка забрать фотографию оказалась провальной, Авиан так судорожно вцепился в нее, что казалось от этого зависит его жизнь. - Авиан, говори!
- Мне нужно увидеть Хесса... Сейчас... да... сейчас... - начал бормотать тот, всматриваясь в изображение на фотографии. Спустя мгновение он резко вскочил, направляясь к двери, что-то лихорадочно бормоча под нос. Далиан едва успел перехватить его, резко дернул за плечо, разворачивая к себе, и больно обхватывая тонкие запястья.
- Свихнулся? Подставить нас всех хочешь?! Уймись! - Авиан, кажется, немного пришел в себя. По крайней мере, больше не рвался к двери, хотя его и продолжала колотить нервная дрожь. - Авиан, не пугай меня! Поговори со мной!
- Мне нужно поговорить с Хессом... - прошептал омега, упрямо покачав головой. - Лиан...
- Тихо-тихо, - Далиан успокаивающе погладил предплечья, мелкими шажками пятясь вглубь камеры и увлекая за собой Авиана - от греха подальше. - Давай ты умоешься, ляжешь и немного отдохнешь. Хесс скоро вернется, и ты сможешь с ним поговорить.
- Мне нужно сейчас, - у омеги был настолько шальной, бессмысленный взгляд, что Далиан действительно испугался. Мало ли, что могло произойти... Омеги во время течки такие уязвимые, а в тюремной обстановке и речи не шло о спокойствии и умиротворении. Но ведь не могли трудности сказаться настолько сильно, что Авиан помешался? Далиан начал догадываться, что это связано с фотографией, которую омега продолжал цепко сжимать, рассеянно поглаживая края. Он бегло посмотрел на изображение - да, именно то фото, которое он видел десятки раз. На нем Хесс еще совсем молод, а рядом с ним "любовь всей его жизни", как то ли шутя, то ли серьезно, говорил сам альфа, когда его об этом спрашивали. Что касается интересного положения светловолосого омеги, то Хесс лишь отмахивался, не говоря ничего конкретного и никак не подтверждая свое отцовство.
- Вот так, молодец, - пробормотал Далиан, когда наконец-то удалось затащить Авиана к раковине и ополоснуть его лицо холодной водой. Тот никак не отреагировал, погрузившись в ступор, и Далиану пришлось ощутимо встряхнуть его за плечи. - Расскажи, что произошло? Что тебя так испугало на фотографии?
- Это... это же... - голос омеги сорвался, он всхлипнул, неопределенно взмахнул руками и присел на корточки, пряча лицо в ладонях. Фотография выпала, но поднимать ее никто не стал. Авиан зарыдал, и Далиан опустился рядом, обнимая за дрожащие плечи и шепча какую-то утешительную ерунду. Но от этого, казалось, становилось только хуже, потому что Авиан начал вновь и вновь повторять "папа", пытался говорить еще что-то, но конец фразы заглушался рыданиями.
- Скоро поедешь домой. Потерпи немножко, ты увидишь и папу, и отца. Все будет у тебя хорошо, - Далиан говорил еще что-то, но утешения не помогали. У Авиана была настоящая истерика, и что делать с ним бета не представлял. Впрочем, вскоре все решилось само собой: скрипнула дверь камеры, раздались голоса альф, и Авиан мгновенно затих. Поднял зареванное лицо с плеча Далиана, прислушался несколько секунд, отчаянно кусая губы, а потом словно с цепи сорвался - сгреб с каменного пола фото, сминая его чуть ли не в комок, вскочил и молнией понесся туда. - Не делай глупостей! - вслед крикнул бета, но его, видимо, не услышали.
- Ой, малыш...
- Заткнись, Эл! - прошипел Авиан, обходя альфу, преградившего ему дорогу. Еще несколько шагов - и вот он уже стоит напротив Хесса, размахивая фотографией: - Что это? Скажи мне, что это? Когда она сделана? Хесс! - Авиану казалось, что он сейчас упадет в обморок или вовсе умрет от разрыва сердца. Если не дай Бог окажется, что Хесс его... Даже думать об этом нельзя! Ему было плевать, что сейчас все смотрят на него, как на чокнутого. Какая, к чертям собачьим, разница, что о нем подумают теперь, когда перед ним маячит столь жуткое предположение?
- Кто тебе позволял ее брать, парень? - Хесс продолжал расслаблено сидеть на своей койке, прижавшись к стене, но в голосе отчетливо послышались угрожающие нотки, а глаза потемнели от ярости - как тогда, в самом начале, когда Авиан еще не имел "почетного" статуса омеги.
- У тебя есть ребенок, да? Вот этот ребенок твой? - Авиан с ожесточением ткнул в фото - как раз в округлый живот Кристиана, едва не прорывая бумагу. Хессу, видимо, не понравилось такое отношение: он скрипнул зубами, под смуглой кожей явственно проступили желваки и, резко выбросив руку вперед, он сжал запястье омеги. Дернул на себя, и Авиан грохнулся на колени, вжимаясь лицом в матрас.
- Какого хрена ты задаешь мне такие вопросы? Ты не слишком много на себя берешь, а? - Хесс положил ладонь между лопаток Авиана, не давая тому пошевелиться. Альфа все никак не мог понять, какая муха укусила мальчишку и какое ему вообще дело до фотографии почти двадцатилетней давности. Но когда худое тело вновь начали сотрясать рыдания, а с губ омеги сорвались всхлипы, Хесс все-таки сдался. Тяжело вздохнул, затащил Авиана к себе на койку, устроил в своих объятиях и, вытерев мокрые щеки, сварливо произнес: - Хватит ныть! Ну! Скоро вокруг тебя будем с бубнами плясать, парень. Ты идиот, конечно, но не настолько же, чтобы ревновать меня! Что тогда тебя так заинтересовало в этой несчастной фотографии?
- Я потом скажу. Расскажи о нем, я прошу тебя, - шепотом пробормотал Авиан, пряча лицо на плече Хесса. Он был благодарен остальным за то, что не стали прислушиваться и пялиться на них, разойдясь по своим койкам, но избавиться от смущения не мог. Как же страшно! Сидеть вот так, на коленях человека, и думать, что, возможно, их связывает что-то большее, чем несколько часов близости. Как же жить потом с таким грузом? Захочется ли после такого вообще жить?
- Ладно, расскажу, - уступил Хесс. - С чего же начать? Мне было двадцать два года, когда я переехал сюда. Я был неплохим автомехаником, мне удалось устроиться на работу. Там я и познакомился с этим омегой, он сдавал машину в ремонт. Вот и все.
- Все? - Авиан часто заморгал, пытаясь прогнать вновь набежавшие слезы, и ткнул в снимок. - А что, ты со всеми клиентами делаешь фото на память и хранишь его под подушкой? Расскажи мне все, Хесс, пожалуйста... Он ведь ждал ребенка... Твоего?
- Я тебя совершенно не понимаю, парень! Тебе-то что? Это так давно было! - Хесс недоуменно нахмурился. Он и правда не понимал, чем вызван этот странный допрос и почему Авиана так лихорадочно колотит. Что за чертовщина с ним произошла? - Ты возбужден, - неожиданно заметил он, когда омега поерзал и нечаянно уткнулся напряженным членом ему в бедро. Хесс ладонью накрыл выпуклость на штанах, но Авиан дернулся так, словно его обдало кипятком.
- Не смей! Господи, Хесс, я тебя умоляю! Ради всего святого...
- Ладно, уймись! Свихнулся совсем? Да, я любил Кристиана. Он был потрясающим настолько, что не любить его было просто невозможным, - раздраженно заговорил Хесс. Потрясающе! Мало того, что они трахнули этого омегу, так он еще и умом тронулся. Как иначе объяснить его поведение? - Но он всегда относился ко мне только как к другу. У меня был напарник, Ричард, вот с ним Кристиан и закрутил роман. Я сначала не мог понять, как он может рисковать своим положением, статусом и благополучием ради отношений, заведомо обреченных на провал. Ричард был вольной птицей, он никогда не скрывал, что Кристиан для него лишь один из многих. Тот правда упорно продолжал приезжать, казалось, что ему жизненно необходимы вот эти короткие встречи, жесткий трах на капоте машины и поездки на мотоцикле. Он просто светился и, как говорил сам, "пьянел от ощущения свободы".
Хесс хмыкнул и на несколько минут замолчал, невидящим взглядом рассматривая фотографию. Авиан не решался торопить, хотя от нетерпения выть хотелось. Он до сих пор не получил ни подтверждения, ни опровержения своих подозрений - и это было настоящей мукой. Непроизвольно он пытался найти общие черты, рассматривая лицо Хесса, отмечая каждый нюанс. Да, у них у обоих черные волосы и карие глаза. Впрочем, как и у миллионов других людей на планете. В остальном омега не видел особых сходств, но разве бывают такие совпадения?
- Позже я узнал, - Хесс вновь заговорил, - что Кристиан женат. Он очень молодо выглядел, на деле же оказалось, что он всего лишь на год младше меня. В браке он был уже почти шесть лет и даже сына имел. А Ричард был для него чем-то безумным, острым и опасным. Тем приключением, о котором по ночам грезят омежки-подростки, переживая свою первую течку. У большинства эти фантазии прекращаются в тот день, когда родители заключают брак, но не у Криса. Он жаждал свободы, он весь был таким непокорным, мятежным и очень несчастным. И тогда ему казалось, что Ричард - это и есть источник его счастья, путь к свободе и желанной жизни. Я помню, как Кристиан не единожды говорил, что разведется, заберет своего сына, и они с Ричардом сбегут куда-то к океану. Там они будут встречать рассветы, заниматься любовью на песке и нарожают еще дюжину кареглазых мальчишек, - после этих слов Авиан зажмурился до белых точек перед веками, но одинокая слезинка все равно сорвалась с ресниц - упала на щеку, застыла в уголке рта, и он быстро слизал ее. - Эй, все хорошо?
- Да, - кивнул Авиан, - продолжай, пожалуйста.
- Да нечего больше и рассказывать особо. В итоге Крис действительно залетел. Он прибежал тем утром такой счастливый, бросился Ричарду в объятия и сказал, что теперь все будет иначе. Ага, только Ричард так не думал, - Хесс сердито сжал кулаки и продолжил уже быстро, сбиваясь, как будто боясь, что сил договорить все не хватит: - Он надеялся, что ребенка можно будет выдать за законного, рожденного в браке, но он забыл, что муж Криса уже четыре месяца был в другом городе. Он строил свой бизнес, филиал там какой-то организовывал. Крис был погублен. Это же такой позор - женатый, с ребенком и нагулял еще одно дитя на стороне. Настоящая катастрофа. Ричард кормил его обещаниями, говорил, что все будет хорошо, а он верил. Я пытался образумить этого дурачка, десятки раз предлагал ему уехать вместе. Я готов был воспитывать обоих детей Криса, только бы он был счастлив. Он часами рыдал у меня на плече, когда Ричард пропадал неизвестно где, а иногда и вовсе ебался чуть ли не у него на глазах. Однажды он почти согласился уехать со мной, но стоило Ричарду поманить пальцем - и все вернулось на круги своя. В день, когда сделана эта фотография, он пообещал Кристиану увезти его, даже сказал, что купил билеты и велел собираться, приезжать утром. Как же Крис светился... Он приехал вместе с сыном, с этим своим огромным животом. Приехал, чтобы найти пустую квартиру и короткую записку. Что-то наподобие "прости, прощай, не поминай лихом". Вот и все. Я снова предлагал свою помощь, но он отказался, уехал. Больше я его не видел.
- И ты никогда с ним не... - подозрительно уточнил Авиан. Плевать, что его настойчивость выглядит нелепой. Ему было жизненно необходимо знать!
- Нет, мы никогда не трахались, если ты об этом. Через полгода от общего знакомого я узнал, что Ричард разбился на мотоцикле. А еще через год я уехал отсюда и долго жил в другом городе, пока меня не посадили и не перевезли в эту тюрьму. Вначале, правда, я пытался искать Криса, но не знал адреса, а в справочниках Кристиана Вильямса просто не существовало.
- Вильямс... - Авиан хмыкнул, запустив ладонь в волосы. С одной стороны он испытывал ни с чем несравнимое облегчение, с другой - был полностью опустошен. - Лайер. Кристиан Лайер. Его по этой фамилии следовало искать. Вильямс - это его фамилия до брака.
- А откуда ты... - Хесс не договорил. Нахмурился, с ног до головы осмотрел Авиана. Эмоции сменяли одна другую: сомнение, недоверие, потрясение, понимание... - Твоя же фамилия?..
- Меня зовут Авиан Мэттью Лайер. Сын Джастина и... Кристиана. Или... как там его... Ричарда?
***
Эльман молчал, и Авиан был несказанно благодарен ему за это. Несмотря на тяжелый разговор, течку никто не отменял, поэтому пришлось вновь воспользоваться "услугами" младшего альфы. Сейчас же они просто лежали рядом, молчали и думали каждый о своем. Авиан не знал, слышали ли остальные историю Хесса и его папы, да и не интересовало это его особо. Вот если бы оказалось, что он его отец, тогда да, а так и переживать не стоит. Хотя сказать, конечно, было значительно проще, чем сделать. Как не переживать, зная, что много лет назад Хесс был частью жизни Кристиана? Любил его и вовсе хотел воспитывать Авиана, как своего сына. Сложись все иначе, быть может сейчас они жили бы где-то в провинции, были бы обычным рабочим классом и подрабатывали механиками. А еще Авиан бы называл Хесса "отец"... И видел бы, как он целует папу, как светятся любовью и нежностью его глаза... Кажется, что никакого ужаса не произошло. Подумаешь, любил родителя, а трахался с сыном своего возлюбленного? Всякое в жизни бывает... Но сколько бы Авиан не утешал себя, чувствовал он себя все так же тошно, как будто с головой окунулся в нечистоты и теперь жалко барахтался в них, не в силах выбраться.
- Поцелуй меня, - тихо прошептал омега, когда круговорот мыслей стал причинять невыносимые страдания. Нужно было отвлечься, а Эльман рядом. Уж он-то точно, не знаком с его родителями...
- С удовольствием, - так же тихо ответил альфа. Сжал двумя пальцами подбородок, очертил языком контур губ и мягко, аккуратно погрузился в жаркую глубину рта. Авиан в ответ благодарно обнял его за плечи и ответил на поцелуй. Колючие, жалящие мысли еще несколько мгновений упорно цеплялись за сознание, но вскоре растаяли, сменились туманной неразберихой, а после и вовсе развеялись, оставив лишь благословенную легкость.
***
- Далиан? - Авиан широко зевнул, потирая заспанные глаза. - Который час?
- Ох, прости, я разбудил тебя? - бета виновато поджал губы, но все же продолжил деловито скидывать белье в пластиковую корзину. - Уже прошел ужин, вон на столе возьми и поешь! Смотри мне, поешь! - строго велел Далиан, погрозив пальцем.
- А где все? - поинтересовался Авиан, скосив взгляд на соседнюю койку. Хесса не было, и непроизвольно омега испытал облегчение: после утреннего разговора он чувствовал себя жутко неловко и не мог пока даже смотреть альфе в глаза. Они, конечно, это не обсуждали, но стало само собой разумеющимся, что до конца течки Авиан будет пользоваться лишь помощью Эльмана. Конечно, поздновато они спохватились и, возможно, в этом не было смысла, но Авиан чувствовал, что и для Хесса это воздержание важно. Эльмана тоже не оказалось, насколько мог судить омега, а вот Натаниэль сидел за столом. Читал. Как обычно.
- Эльман в лазарете, - Далиан стиснул зубы, но продержался недолго: уже через секунду всплеснул руками и выдал целую тираду: - Он такой придурок, что я просто удивляюсь, как он еще жив! Куда же смотрел его отец! Да его пороть надо было каждый день! Теперь уже поздно, выросла огромная, бестолковая детина! Он, видите ли, пошутил! Трахался много и настроение у него хо-о-орошее! Да так пошутил, что его чуть ли, идиота такого, не зарезали просто на ужине! И даже потом он ржет, все ему смешно! У меня почти инфаркт, а ему смешно! Я его ненавижу!
- Лиан, перестань пугать парня, - вмешался Натаниэль, на мгновение подняв взгляд от книги. - Он же сейчас и сам инфаркт получит.
- Ой, Авиан, нет! Я же преувеличиваю, просто зол на него очень! По бедру проехалось, ничего смертельного! Сейчас подлатают его и придет, не волнуйся. Все, я стирать, - Далиан успокаивающе улыбнулся, потрепал Авиана по волосам и подошел к двери, несколько раз постучав.
- А Хесс где? - вдогонку поинтересовался омега, садясь на койке. Смазка опять намочила все белье, а член был, словно каменный. Очень вовремя...
- А у него длительное свидание с мужем. Будет только послезавтра, - рассеяно ответил Далиан, подхватывая корзину и выскальзывая в приоткрытую дверь.
Несколько минут Авиан не испытывал ничего. Какое-то абсолютное равнодушие, как будто погрузился в вакуум и ни единая эмоция не в силах к нему пробиться. Зато потом затопило мгновенно, заставляя испуганно зажмуриться и свернуться на койке в клубок. Итак, Хесса нет. Эльмана нет. Течка есть и, кажется, в ближайшие часы не планирует прекращаться. И что, спрашивается, делать?
Открывать глаза не хотелось, и даже отвечать на поцелуй не было сил, поэтому Авиан лишь безвольно лежал, позволяя чужому языку хозяйничать в его рту, вылизывая, казалось, каждый дюйм. В паху постепенно тяжелело, но пока это еще можно было терпеть, поэтому Авиан старался ничем не выдать, что проснулся. Веки наверняка были опухшими, а глаза - покрасневшими, и, по-хорошему, не помешало бы заснуть и не просыпаться несколько ближайших суток. Но, увы, это было невозможно. Пока течка не закончится - мечты об отдыхе неосуществимы.
- Дай ему поспать нормально! - раздраженный голос Далиана разнесся совсем близко, а спустя мгновение удалось различить звук оплеухи.
- Ты чего бьешься? Я же его не бужу, - обиженно проворчал Эльман, и омега с трудом подавил улыбку. Да уж, Далиан в своем репертуаре - всегда на страже интересов Авиана. - Ты меня поцелуешь?
- И не подумаю. Ты себя видел, опухшее чудовище? - фыркнул Далиан, но, видимо, сжалился, потому что вскоре удалось различить характерный звук поцелуя и довольный смешок Эльмана. Авиан не удержался - приоткрыл глаза, смотря на парочку из-под полуопущенных ресниц. Они были красивыми, настолько гармоничными вместе, что омега невольно залюбовался, не в силах отвести взгляд. И очнулся лишь тогда, когда понял, что Далиан заметил его шпионаж. Бета толкнул Эльмана в грудь, разрывая поцелуй, озорно улыбнулся и произнес:
- Доброе утро, мелкий. Как ты?
- Доброе. Все хорошо, - смущенно пролепетал Авиан, отводя взгляд. Нужно же было так опозориться!
- Мой сладкий проснулся, - пропел Эльман, увлекая омегу в глубокий поцелуй. Сначала Авиан не хотел отвечать. Не сейчас, не когда Далиан видит! Но потом все же разомкнул губы, скользнул языком в чужой рот, крепко обнял за шею, поддаваясь всем телом вперед. Знал, что Далиан не осудит. Понимать его взгляды на жизнь было сложно, но, видимо, стоило принять, что бета с высоты своего жизненного опыта совершенно иначе относится к подобному. По крайней мере, хотелось в это верить. И уже совсем скоро почувствовал, как стремительно накатывает возбуждение, затапливая волнами. В ушах шумела кровь, а живот сводило уже хорошо знакомыми спазмами. Авиан бесстыдно терся о тело Эльмана, гладя широкую спину и хрипло бормоча что-то неразборчивое в поцелуе. Не верилось, что еще несколько минут назад единственным желанием было выспаться, сейчас же казалось, что если в ближайшие минуты он не получит разрядку, то просто умрет от напряжения.
- Ты его хоть не задуши там. Язык уже в глотку пихнул, - это уже проворчал Хесс, Эльман немного отстранился, скосил взгляд на соседнюю койку, произнося:
- Не будь занудой. Ты чудесно знаешь, что Авиану это нравится. Правда, малыш? - Эльман улыбнулся, подмигивая, Авиан же только прикусил губу и промолчал. Что было сказать? Признаться, что ему, Авиану, нравится, когда его трахают и неважно, кто это делает? Не настолько он еще лишился стыда, хотя, конечно, тело говорило само за себя. - Да и нужно ему снова, ты же видишь.
- Течке пора бы уже идти на спад, - Хесс нахмурился, подходя ближе и тоже присаживаясь рядом. Под пристальными взглядами двух альф было очень неуютно, и Авиан уставился на койку Натаниэля, рассеянно отмечая, что того в камере почему-то нет. Впрочем, долго раздумывать о Нейте не получилось, потому что Хесс бесцеремонно сдернул с Авиана простынь.
- Хесс! Что ты творишь? - разъяренным шепотом выдохнул омега, пытаясь взглядом найти Далиана - своего извечного защитника - и одновременно отвоевать отобранную простынь. Ничего не вышло: Далиан скрылся где-то у раковины, а руки Авиана Хесс перехватил, сжимая пальцы на запястьях.
- Не дергайся. Иди-ка сюда, парень, - альфа дернул омегу на себя, усаживая на колени и абсолютно игнорируя пунцовые пятна, растекшиеся не только по лицу, но и по шее, плечам и груди Авиана. Эльман с любопытством наблюдал, но не вмешивался. Впрочем, судя по остекленевшему взгляду, он уже плохо соображал и мог думать лишь о запахе омеги и своем собственном возбуждении. - Дай я потрогаю.
- Не смей! - запоздало вскрикнул Авиан, когда в ложбинке ягодиц скользнули пальцы, подбираясь к анусу. Он, конечно, нуждался в разрядке и непрочь был получить ее с Хессом, но не на койке же Эльмана? Да и вид младшего альфы настораживал - создавалось ощущение, что его совершенно не смущает нахождение Авиана в чужих объятиях. Нужно было спросить у Далиана, насколько далеко они заходят в своих экспериментах, потому что он, Авиан, никогда, ни при каких условиях, даже в самых безумных фантазиях не согласится на... - Ох-х...
- Сладкий мой, - все мысли взорвались, словно цветастые мыльные пузыри, в тот момент, когда Эльман жарко выдохнул эти слова куда-то в изгиб плеча, а Хесс в ту же секунду ввел сразу два пальца на всю глубину, поглаживая мягкие стенки. Что он там говорил "не буду"? Неважно, совсем неважно... Сейчас, когда Эльман целовал шею и выводил узоры на груди Авиана, часто задевая затвердевшие соски, а Хесс трахал его пальцами, было плевать, как это называется, и что это абсолютное моральное падение. - Какой же ты прекрасный...
- Эл, пожалуйста... ну, пожалуйста... Хесс, - омега прохныкал, стараясь как можно глубже насадиться на пальцы, подставляя саднящие губы под жадные поцелуи Эльмана, гладя чьи-то ноги, бедра, плечи, путая пальцы в чьих-то волосах. Не понимая уже ничего, не думая ни о чем. Разрываясь на части, чувствуя такой разный вкус губ альф, ощущая прикосновение, кажется, каждой клеточкой тела.
- Тихо-тихо, парень! Сейчас все будет. Терпи! Эл, ты? - Авиан потянулся к голосу, ничего не видя расфокусированным взглядом, мазнул поцелуем по щеке, покрутил бедрами, пытаясь усилить контакт уже с тремя пальцами, свободно двигающимися в нем. И разочарованно простонал, когда Хесс вовсе вытащил их, теперь просто легко поглаживая мокрое от смазки, часто сокращающееся отверстие. - Эльман, слышишь меня?
- Нет, ты сам. Я хочу его здесь, - Авиан не узнал голос Эльмана - низкий гортанный - и только успел подивиться этому таинственному "здесь", когда Хесс уже легко развернул его, прижимая спиной к своей груди. Удобнее устроившись, он приподнял омегу за бедра, и тому пришлось широко, до боли в связках, развести ноги, кладя голову на плечо альфы, запрокидывая ее вверх и позволяя увлечь себя в глубокий поцелуй. Еще одно мгновение - и вот уже головка члена Хесса прижалась к его анусу. Несколько дразнящих толчков, совсем чуть-чуть, едва раздвигая тугое кольцо мышц, почти довели Авиана до обморока. Он жалобно проскулил, прикусывая Хессу губу и слизывая алые капельки.
- Пожалуйста, - сиплый выдох, на грани слышимости, но Хесс понял. Уже в следующее мгновение он нажал Авиану на бедра, и тот опустился вниз, полностью принимая в себя член. С губ сорвался удовлетворенный стон, и Авиан, закатив глаза, начал размеренно двигаться, ощущая такую необходимую заполненность.
- Офигенный, - восторженно выдохнул Эльман, напоминая о своем присутствии. Авиан открыл глаза, обнаружил младшего альфу перед собой и смущенно прикусил губу, чувствуя те отголоски отвращения, которые вскоре, после разрядки, затопят его с сокрушительной силой. Знали бы его родители, что их сынок вел себя здесь, как последняя блядь, может быть оставили бы его гнить в тюрьме без каких-либо зазрений совести. Одно дело, когда занимаешься сексом наедине, в другое - когда кто-то наблюдает и почти участвует. Впрочем, почему "почти"?
Как будто убеждая Авиана, что здесь понятие стыда совершено обесценено, Эльман склонился над ним и вобрал в рот член омеги. Тот хотел возмутиться, сказать хоть что-то, потому что эта ебучая оргия - не для него! Он так не может! Но жаркая глубина рта, быстрое порхание языка на головке, умелое сжатие гладких губ - все это было настолько приятно, что Авиан лишь выгнулся в пояснице, одновременно толкаясь глубже в горло Эльману и сильнее насаживаясь на член Хесса. Никогда ему еще не было так хорошо, и он кричал, и плакал, и умолял, и сильно дергал Эльмана за темные пряди, и сжимал ладони Хесса до ранок-полукружий от ногтей.
- Вкусный. Я и не сомневался, малыш, - вскоре выдохнул Эльман, когда Авиан кончил ему в рот. Альфа облизывался, словно довольный кот, а потом поцеловал зареванные щеки омеги и, в конце концов, накрыл его губы своими - солеными и терпкими от слез и спермы. И Авиан целовал в ответ, задыхаясь без воздуха, рассыпаясь на атомы под чьими-то руками, срывал голос от заглушенных, раздирающих гортань, криков. Казалось, что он обезумел от запахов, от прикосновений, от поцелуев и объятий до хруста в ребрах - настолько этого было много. Вдвое больше, чем можно пережить...
Позже, когда все закончилось, омега укрылся с головой и прикусил уголок посеревшей наволочки, чтобы сдержать рыдания, клокочущие в груди. Как он расскажет об этом Кристиану? Как объяснит это самому себе? Как научиться относиться к этому легко, как Далиан? И нужно ли вообще учиться подобному? Вопросов было множество, ответов не было вовсе, и Авиан мысленно поклялся себе, что не будет говорить об этом ни с кем. Можно же сделать вид, что этого не было, правда? Что это не его вина? Впрочем, его ведь не принуждали...
***
Авиан уже почти десять минут смотрел в книгу, но строчки упрямо расплывались, никак не складываясь в осмысленные слова. На коленях стояла тарелка, но о еде Авиан вспоминал лишь когда слышал покашливание Далиана. Тогда он набирал полную ложку, впихивал ее в рот и рассеяно жевал, чтобы не обижать бету. Тот же благоразумно молчал, перестилая постельное белье на койках, и изредка бросал обеспокоенные взгляды на профиль Авиана. Несколько раз он порывался заговорить, спросить о том, что же так гложет омегу, но сдерживался. Понимал, что тот заговорит сам, когда решится, и все расскажет. Так и произошло - еще через несколько минут Авиан шумно захлопнул книгу, отодвигая ее от себя, поставил тарелку на стол и устало прикрыл веки.
- Все на прогулке? - в конце концов, тихо спросил Авиан.
- Да. Все нормально еще? - Далиан присел рядом, внимательно вглядываясь в осунувшееся лицо омеги. Ресницы того часто дрожали, откидывая темные тени на щеки, и Далиану почудилось, что Авиан готов расплакаться. Тяжело вздохнув, бета уложил голову парня себе на плечо и настойчиво повторил: - Ты нормально себя чувствуешь?
- Да, Лиан, все хорошо, - просипел Авиан. - А ты почему на прогулку не пошел? Если из-за меня, то это совершенно лишнее. Я не хочу, чтобы тебе приходилось себя в чем-то ограничивать.
- Начинается! Ну-ка прекрати! - прикрикнул Далиан, несильно стукнув по затылку. - Нашелся мне тут пуп Земли! Я здесь, потому что камера напоминает свинарник. Нужно поменять белье, а потом идти в прачечную. Хесс договорился с Томасом, тот сейчас совершенно шелковый. Постоянно о тебе спрашивает.
- Да? - Авиан испуганно поднял голову, прикусывая губу. - Все нормально? Он же не догадался?
- Все нормально, - успокоил Далиан, снова укладывая черноволосую голову на свое плечо. - Я уже говорил - это не твои проблемы. Просто он обосрался из-за угрозы потерять работу, так что сейчас с ним несложно договориться. Расскажешь, почему ты такой кислый? - Далиан сознательно сменил тему, чувствуя, как напрягся Авиан. Было заметно, что ему сложно подобрать слова, он несколько раз открывал рот, но так и не произносил ни единого звука.
- Я устал, - в конце концов, выдохнул Авиан, смущенно пряча лицо на плече беты. - Хочу домой.
- Скоро будешь дома. Я знаю, что сложно, нужно немножко потерпеть. Все забудется, мой хороший. Все забывается, - перебирая отросшие на затылке пряди омеги, прошептал Далиан. - Ты обязательно будешь счастлив, вот увидишь. Иначе и быть не может.
Бета говорил еще что-то, но Авиан уже не слушал. Тихий голос окутывал, словно теплое облако, а руки, обнимающие за талию, казались такими надежными, что вскоре глаза закрылись, а все мысли улетучились, сменились благодатной легкостью. Авиан заснул. Заметив это, Далиан замолчал, тяжело вздохнул и удобнее устроил голову парня на своем плече. Сидеть на жесткой скамейке было неудобно, горячее дыхание обжигало кожу, а белье он так и не перестелил, рискуя нарваться на гневную отповедь от Хесса. Но, смотря на сопящего омегу, который сейчас казался совсем ребенком, Далиан не решался даже пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы разбудить Авиана. Слишком он напоминал ему младших братьев и стал почти родным. Забота о нем стала естественной, поэтому Далиан тоже прикрыл глаза, вжимаясь затылком в холодный шершавый камень стены. Он чудесно знал, что спать Авиан будет недолго. Так и оказалось. Уже минут через двадцать омега заерзал и тихо простонал. Ресницы дрогнули, и, бегло осмотрев камеру помутневшим взглядом, Авиан поинтересовался хриплым ото сна голосом:
- Я долго спал?
- Нет, совсем чуть-чуть, - Далиан улыбнулся, разминая затекшую шею. - Как ты себя чувствуешь? Потерпишь еще?
- Все хорошо пока, - пробормотал Авиан. Напряжение внизу живота было еще совсем слабым, в этот раз интервал "покоя" был значительно дольше. Это обнадеживало, возможно, вскоре течка и вовсе сойдет на "нет". А потом приедут родители, заберут его отсюда и все забудется. Да, конечно, забудется. Разве есть какой-то повод, чтобы когда-либо вновь припоминать эти безумные дни?
- Хорошо. Ладно, мне нужно перестелить белье, иначе Хесс выебе... Будет ругаться, - поправился Далиан, чем вызвал у Авиана улыбку. Даже жаргон они поменяли ради него, видимо щадя слух омеги.
- Я помогу тебе.
- Даже не думай! - Далиан отрицательно покачал головой, сосредоточенно стягивая простыни с койки Эльмана. - Сиди, отдыхай!
- Лиан, перестань! Только не начинай нести вот эту хрень про то, что мне теперь нельзя ничего делать. Я даже слушать это не хочу, ясно? - Авиан раздраженно запустил пальцы в волосы, прожигая бету сердитым взглядом, и тот не сдержался от улыбки.
- Ладно-ладно, как хочешь! Только не бей меня! Перестели тогда у Хесса, - Авиан кивнул и быстро принялся за работу. Почему-то сегодня это приносило настоящее удовольствие, как будто вот так, занимаясь рутинным трудом, он делал что-то важное и полезное. Впрочем, это было неудивительно после нескольких дней совершенно своеобразного существования.
Авиан скинул грязные простыни в кучу с бельем, постелил свежую, приподнимая матрас. Самочувствие было вполне терпимым, и он даже начал насвистывать под нос песенку, которую ему в детстве часто пел Кристиан.
- Ой, Авиан, подними фотографию и положи под матрас. Выпала, наверное, - произнес Далиан, и омега действительно заметил под ногами белый прямоугольник. Склонившись, он взял фото в руку, безразлично перевернул, всматриваясь в лицо Хесса. Альфа был узнаваем, хотя и значительно моложе. Наверное, ему было здесь лет двадцать пять, а может и меньше. Он широко улыбался и выглядел абсолютно счастливым, а руки его лежали на округлом, явно беременном, животе омеги. Несколько мгновений Авиан смотрел на переплетенные пальцы альфы и омеги, а потом поднял взгляд выше. Светлые волосы, голубые глаза, белозубая улыбка - омега был прекрасен, счастлив и, кажется, безумно влюблен. Авиан тяжело осел на пол, не выпуская из дрожащей руки фотографию. С нее ему улыбался его первый мужчина и Кристиан - его папа.
- Авиан, ты скажешь, что происходит или нет? - Далиан обеспокоенно опустился на колени, сжимая безвольные руки омеги в своих ладонях. Вот уже минуту, как он поднял Авиана с пола, усадил на койку Хесса и пытался выяснить, что же все-таки стряслось. Попытка забрать фотографию оказалась провальной, Авиан так судорожно вцепился в нее, что казалось от этого зависит его жизнь. - Авиан, говори!
- Мне нужно увидеть Хесса... Сейчас... да... сейчас... - начал бормотать тот, всматриваясь в изображение на фотографии. Спустя мгновение он резко вскочил, направляясь к двери, что-то лихорадочно бормоча под нос. Далиан едва успел перехватить его, резко дернул за плечо, разворачивая к себе, и больно обхватывая тонкие запястья.
- Свихнулся? Подставить нас всех хочешь?! Уймись! - Авиан, кажется, немного пришел в себя. По крайней мере, больше не рвался к двери, хотя его и продолжала колотить нервная дрожь. - Авиан, не пугай меня! Поговори со мной!
- Мне нужно поговорить с Хессом... - прошептал омега, упрямо покачав головой. - Лиан...
- Тихо-тихо, - Далиан успокаивающе погладил предплечья, мелкими шажками пятясь вглубь камеры и увлекая за собой Авиана - от греха подальше. - Давай ты умоешься, ляжешь и немного отдохнешь. Хесс скоро вернется, и ты сможешь с ним поговорить.
- Мне нужно сейчас, - у омеги был настолько шальной, бессмысленный взгляд, что Далиан действительно испугался. Мало ли, что могло произойти... Омеги во время течки такие уязвимые, а в тюремной обстановке и речи не шло о спокойствии и умиротворении. Но ведь не могли трудности сказаться настолько сильно, что Авиан помешался? Далиан начал догадываться, что это связано с фотографией, которую омега продолжал цепко сжимать, рассеянно поглаживая края. Он бегло посмотрел на изображение - да, именно то фото, которое он видел десятки раз. На нем Хесс еще совсем молод, а рядом с ним "любовь всей его жизни", как то ли шутя, то ли серьезно, говорил сам альфа, когда его об этом спрашивали. Что касается интересного положения светловолосого омеги, то Хесс лишь отмахивался, не говоря ничего конкретного и никак не подтверждая свое отцовство.
- Вот так, молодец, - пробормотал Далиан, когда наконец-то удалось затащить Авиана к раковине и ополоснуть его лицо холодной водой. Тот никак не отреагировал, погрузившись в ступор, и Далиану пришлось ощутимо встряхнуть его за плечи. - Расскажи, что произошло? Что тебя так испугало на фотографии?
- Это... это же... - голос омеги сорвался, он всхлипнул, неопределенно взмахнул руками и присел на корточки, пряча лицо в ладонях. Фотография выпала, но поднимать ее никто не стал. Авиан зарыдал, и Далиан опустился рядом, обнимая за дрожащие плечи и шепча какую-то утешительную ерунду. Но от этого, казалось, становилось только хуже, потому что Авиан начал вновь и вновь повторять "папа", пытался говорить еще что-то, но конец фразы заглушался рыданиями.
- Скоро поедешь домой. Потерпи немножко, ты увидишь и папу, и отца. Все будет у тебя хорошо, - Далиан говорил еще что-то, но утешения не помогали. У Авиана была настоящая истерика, и что делать с ним бета не представлял. Впрочем, вскоре все решилось само собой: скрипнула дверь камеры, раздались голоса альф, и Авиан мгновенно затих. Поднял зареванное лицо с плеча Далиана, прислушался несколько секунд, отчаянно кусая губы, а потом словно с цепи сорвался - сгреб с каменного пола фото, сминая его чуть ли не в комок, вскочил и молнией понесся туда. - Не делай глупостей! - вслед крикнул бета, но его, видимо, не услышали.
- Ой, малыш...
- Заткнись, Эл! - прошипел Авиан, обходя альфу, преградившего ему дорогу. Еще несколько шагов - и вот он уже стоит напротив Хесса, размахивая фотографией: - Что это? Скажи мне, что это? Когда она сделана? Хесс! - Авиану казалось, что он сейчас упадет в обморок или вовсе умрет от разрыва сердца. Если не дай Бог окажется, что Хесс его... Даже думать об этом нельзя! Ему было плевать, что сейчас все смотрят на него, как на чокнутого. Какая, к чертям собачьим, разница, что о нем подумают теперь, когда перед ним маячит столь жуткое предположение?
- Кто тебе позволял ее брать, парень? - Хесс продолжал расслаблено сидеть на своей койке, прижавшись к стене, но в голосе отчетливо послышались угрожающие нотки, а глаза потемнели от ярости - как тогда, в самом начале, когда Авиан еще не имел "почетного" статуса омеги.
- У тебя есть ребенок, да? Вот этот ребенок твой? - Авиан с ожесточением ткнул в фото - как раз в округлый живот Кристиана, едва не прорывая бумагу. Хессу, видимо, не понравилось такое отношение: он скрипнул зубами, под смуглой кожей явственно проступили желваки и, резко выбросив руку вперед, он сжал запястье омеги. Дернул на себя, и Авиан грохнулся на колени, вжимаясь лицом в матрас.
- Какого хрена ты задаешь мне такие вопросы? Ты не слишком много на себя берешь, а? - Хесс положил ладонь между лопаток Авиана, не давая тому пошевелиться. Альфа все никак не мог понять, какая муха укусила мальчишку и какое ему вообще дело до фотографии почти двадцатилетней давности. Но когда худое тело вновь начали сотрясать рыдания, а с губ омеги сорвались всхлипы, Хесс все-таки сдался. Тяжело вздохнул, затащил Авиана к себе на койку, устроил в своих объятиях и, вытерев мокрые щеки, сварливо произнес: - Хватит ныть! Ну! Скоро вокруг тебя будем с бубнами плясать, парень. Ты идиот, конечно, но не настолько же, чтобы ревновать меня! Что тогда тебя так заинтересовало в этой несчастной фотографии?
- Я потом скажу. Расскажи о нем, я прошу тебя, - шепотом пробормотал Авиан, пряча лицо на плече Хесса. Он был благодарен остальным за то, что не стали прислушиваться и пялиться на них, разойдясь по своим койкам, но избавиться от смущения не мог. Как же страшно! Сидеть вот так, на коленях человека, и думать, что, возможно, их связывает что-то большее, чем несколько часов близости. Как же жить потом с таким грузом? Захочется ли после такого вообще жить?
- Ладно, расскажу, - уступил Хесс. - С чего же начать? Мне было двадцать два года, когда я переехал сюда. Я был неплохим автомехаником, мне удалось устроиться на работу. Там я и познакомился с этим омегой, он сдавал машину в ремонт. Вот и все.
- Все? - Авиан часто заморгал, пытаясь прогнать вновь набежавшие слезы, и ткнул в снимок. - А что, ты со всеми клиентами делаешь фото на память и хранишь его под подушкой? Расскажи мне все, Хесс, пожалуйста... Он ведь ждал ребенка... Твоего?
- Я тебя совершенно не понимаю, парень! Тебе-то что? Это так давно было! - Хесс недоуменно нахмурился. Он и правда не понимал, чем вызван этот странный допрос и почему Авиана так лихорадочно колотит. Что за чертовщина с ним произошла? - Ты возбужден, - неожиданно заметил он, когда омега поерзал и нечаянно уткнулся напряженным членом ему в бедро. Хесс ладонью накрыл выпуклость на штанах, но Авиан дернулся так, словно его обдало кипятком.
- Не смей! Господи, Хесс, я тебя умоляю! Ради всего святого...
- Ладно, уймись! Свихнулся совсем? Да, я любил Кристиана. Он был потрясающим настолько, что не любить его было просто невозможным, - раздраженно заговорил Хесс. Потрясающе! Мало того, что они трахнули этого омегу, так он еще и умом тронулся. Как иначе объяснить его поведение? - Но он всегда относился ко мне только как к другу. У меня был напарник, Ричард, вот с ним Кристиан и закрутил роман. Я сначала не мог понять, как он может рисковать своим положением, статусом и благополучием ради отношений, заведомо обреченных на провал. Ричард был вольной птицей, он никогда не скрывал, что Кристиан для него лишь один из многих. Тот правда упорно продолжал приезжать, казалось, что ему жизненно необходимы вот эти короткие встречи, жесткий трах на капоте машины и поездки на мотоцикле. Он просто светился и, как говорил сам, "пьянел от ощущения свободы".
Хесс хмыкнул и на несколько минут замолчал, невидящим взглядом рассматривая фотографию. Авиан не решался торопить, хотя от нетерпения выть хотелось. Он до сих пор не получил ни подтверждения, ни опровержения своих подозрений - и это было настоящей мукой. Непроизвольно он пытался найти общие черты, рассматривая лицо Хесса, отмечая каждый нюанс. Да, у них у обоих черные волосы и карие глаза. Впрочем, как и у миллионов других людей на планете. В остальном омега не видел особых сходств, но разве бывают такие совпадения?
- Позже я узнал, - Хесс вновь заговорил, - что Кристиан женат. Он очень молодо выглядел, на деле же оказалось, что он всего лишь на год младше меня. В браке он был уже почти шесть лет и даже сына имел. А Ричард был для него чем-то безумным, острым и опасным. Тем приключением, о котором по ночам грезят омежки-подростки, переживая свою первую течку. У большинства эти фантазии прекращаются в тот день, когда родители заключают брак, но не у Криса. Он жаждал свободы, он весь был таким непокорным, мятежным и очень несчастным. И тогда ему казалось, что Ричард - это и есть источник его счастья, путь к свободе и желанной жизни. Я помню, как Кристиан не единожды говорил, что разведется, заберет своего сына, и они с Ричардом сбегут куда-то к океану. Там они будут встречать рассветы, заниматься любовью на песке и нарожают еще дюжину кареглазых мальчишек, - после этих слов Авиан зажмурился до белых точек перед веками, но одинокая слезинка все равно сорвалась с ресниц - упала на щеку, застыла в уголке рта, и он быстро слизал ее. - Эй, все хорошо?
- Да, - кивнул Авиан, - продолжай, пожалуйста.
- Да нечего больше и рассказывать особо. В итоге Крис действительно залетел. Он прибежал тем утром такой счастливый, бросился Ричарду в объятия и сказал, что теперь все будет иначе. Ага, только Ричард так не думал, - Хесс сердито сжал кулаки и продолжил уже быстро, сбиваясь, как будто боясь, что сил договорить все не хватит: - Он надеялся, что ребенка можно будет выдать за законного, рожденного в браке, но он забыл, что муж Криса уже четыре месяца был в другом городе. Он строил свой бизнес, филиал там какой-то организовывал. Крис был погублен. Это же такой позор - женатый, с ребенком и нагулял еще одно дитя на стороне. Настоящая катастрофа. Ричард кормил его обещаниями, говорил, что все будет хорошо, а он верил. Я пытался образумить этого дурачка, десятки раз предлагал ему уехать вместе. Я готов был воспитывать обоих детей Криса, только бы он был счастлив. Он часами рыдал у меня на плече, когда Ричард пропадал неизвестно где, а иногда и вовсе ебался чуть ли не у него на глазах. Однажды он почти согласился уехать со мной, но стоило Ричарду поманить пальцем - и все вернулось на круги своя. В день, когда сделана эта фотография, он пообещал Кристиану увезти его, даже сказал, что купил билеты и велел собираться, приезжать утром. Как же Крис светился... Он приехал вместе с сыном, с этим своим огромным животом. Приехал, чтобы найти пустую квартиру и короткую записку. Что-то наподобие "прости, прощай, не поминай лихом". Вот и все. Я снова предлагал свою помощь, но он отказался, уехал. Больше я его не видел.
- И ты никогда с ним не... - подозрительно уточнил Авиан. Плевать, что его настойчивость выглядит нелепой. Ему было жизненно необходимо знать!
- Нет, мы никогда не трахались, если ты об этом. Через полгода от общего знакомого я узнал, что Ричард разбился на мотоцикле. А еще через год я уехал отсюда и долго жил в другом городе, пока меня не посадили и не перевезли в эту тюрьму. Вначале, правда, я пытался искать Криса, но не знал адреса, а в справочниках Кристиана Вильямса просто не существовало.
- Вильямс... - Авиан хмыкнул, запустив ладонь в волосы. С одной стороны он испытывал ни с чем несравнимое облегчение, с другой - был полностью опустошен. - Лайер. Кристиан Лайер. Его по этой фамилии следовало искать. Вильямс - это его фамилия до брака.
- А откуда ты... - Хесс не договорил. Нахмурился, с ног до головы осмотрел Авиана. Эмоции сменяли одна другую: сомнение, недоверие, потрясение, понимание... - Твоя же фамилия?..
- Меня зовут Авиан Мэттью Лайер. Сын Джастина и... Кристиана. Или... как там его... Ричарда?
***
Эльман молчал, и Авиан был несказанно благодарен ему за это. Несмотря на тяжелый разговор, течку никто не отменял, поэтому пришлось вновь воспользоваться "услугами" младшего альфы. Сейчас же они просто лежали рядом, молчали и думали каждый о своем. Авиан не знал, слышали ли остальные историю Хесса и его папы, да и не интересовало это его особо. Вот если бы оказалось, что он его отец, тогда да, а так и переживать не стоит. Хотя сказать, конечно, было значительно проще, чем сделать. Как не переживать, зная, что много лет назад Хесс был частью жизни Кристиана? Любил его и вовсе хотел воспитывать Авиана, как своего сына. Сложись все иначе, быть может сейчас они жили бы где-то в провинции, были бы обычным рабочим классом и подрабатывали механиками. А еще Авиан бы называл Хесса "отец"... И видел бы, как он целует папу, как светятся любовью и нежностью его глаза... Кажется, что никакого ужаса не произошло. Подумаешь, любил родителя, а трахался с сыном своего возлюбленного? Всякое в жизни бывает... Но сколько бы Авиан не утешал себя, чувствовал он себя все так же тошно, как будто с головой окунулся в нечистоты и теперь жалко барахтался в них, не в силах выбраться.
- Поцелуй меня, - тихо прошептал омега, когда круговорот мыслей стал причинять невыносимые страдания. Нужно было отвлечься, а Эльман рядом. Уж он-то точно, не знаком с его родителями...
- С удовольствием, - так же тихо ответил альфа. Сжал двумя пальцами подбородок, очертил языком контур губ и мягко, аккуратно погрузился в жаркую глубину рта. Авиан в ответ благодарно обнял его за плечи и ответил на поцелуй. Колючие, жалящие мысли еще несколько мгновений упорно цеплялись за сознание, но вскоре растаяли, сменились туманной неразберихой, а после и вовсе развеялись, оставив лишь благословенную легкость.
***
- Далиан? - Авиан широко зевнул, потирая заспанные глаза. - Который час?
- Ох, прости, я разбудил тебя? - бета виновато поджал губы, но все же продолжил деловито скидывать белье в пластиковую корзину. - Уже прошел ужин, вон на столе возьми и поешь! Смотри мне, поешь! - строго велел Далиан, погрозив пальцем.
- А где все? - поинтересовался Авиан, скосив взгляд на соседнюю койку. Хесса не было, и непроизвольно омега испытал облегчение: после утреннего разговора он чувствовал себя жутко неловко и не мог пока даже смотреть альфе в глаза. Они, конечно, это не обсуждали, но стало само собой разумеющимся, что до конца течки Авиан будет пользоваться лишь помощью Эльмана. Конечно, поздновато они спохватились и, возможно, в этом не было смысла, но Авиан чувствовал, что и для Хесса это воздержание важно. Эльмана тоже не оказалось, насколько мог судить омега, а вот Натаниэль сидел за столом. Читал. Как обычно.
- Эльман в лазарете, - Далиан стиснул зубы, но продержался недолго: уже через секунду всплеснул руками и выдал целую тираду: - Он такой придурок, что я просто удивляюсь, как он еще жив! Куда же смотрел его отец! Да его пороть надо было каждый день! Теперь уже поздно, выросла огромная, бестолковая детина! Он, видите ли, пошутил! Трахался много и настроение у него хо-о-орошее! Да так пошутил, что его чуть ли, идиота такого, не зарезали просто на ужине! И даже потом он ржет, все ему смешно! У меня почти инфаркт, а ему смешно! Я его ненавижу!
- Лиан, перестань пугать парня, - вмешался Натаниэль, на мгновение подняв взгляд от книги. - Он же сейчас и сам инфаркт получит.
- Ой, Авиан, нет! Я же преувеличиваю, просто зол на него очень! По бедру проехалось, ничего смертельного! Сейчас подлатают его и придет, не волнуйся. Все, я стирать, - Далиан успокаивающе улыбнулся, потрепал Авиана по волосам и подошел к двери, несколько раз постучав.
- А Хесс где? - вдогонку поинтересовался омега, садясь на койке. Смазка опять намочила все белье, а член был, словно каменный. Очень вовремя...
- А у него длительное свидание с мужем. Будет только послезавтра, - рассеяно ответил Далиан, подхватывая корзину и выскальзывая в приоткрытую дверь.
Несколько минут Авиан не испытывал ничего. Какое-то абсолютное равнодушие, как будто погрузился в вакуум и ни единая эмоция не в силах к нему пробиться. Зато потом затопило мгновенно, заставляя испуганно зажмуриться и свернуться на койке в клубок. Итак, Хесса нет. Эльмана нет. Течка есть и, кажется, в ближайшие часы не планирует прекращаться. И что, спрашивается, делать?
@темы: слэш, НЦ-17, ориджинал, Работы в процессе, Окно на северную сторону